. Поскольку история более ранних веков накопила множество свидетельств чудовищных преступлений, наивно полагать, что в середине пятнадцатого столетия произошло масштабное ухудшение общественного устройства. Приведение в исполнение наказаний за уголовные преступления всегда было слабым местом
>{23}, и список злодеяний любого периода в Англии Средних веков или XVI в. представляет собой мрачную и зловещую картину
[2].
За представителями благородных слоев общества числится столько же черных дел, сколько и за простолюдинами. Письма, относящиеся к XV в., часто демонстрируют настораживающую вспыльчивость нравов их авторов. Благородные члены компании Мерсеров на заседаниях компании хватались за ножи, угрожая друг другу. Дома лендлордов, которые обвиняли друг друга в целых списках преступлений, от насильственного вторжения до поджога и погрома, вскоре были снова в хороших отношениях и даже организовывали браки между членами своих семейств. Даже при Генрихе V варварские набеги и другие подобные бесчинства не были редкостью.
В 1415 г. слуги членов парламента от Шропшира подстерегли и напали на сборщиков налогов графства. Прекрасным примером головореза из джентльменов был Джон Ньюпорт, ветеран французских войн, которого герцог Йорк назначил управляющим острова Уайт. В 1450 г. жители острова жаловались:
…Упомянутый Джон Ньюпорт в те дни не имел никакого иного источника дохода, чтобы поддерживать свое высокое положение, помимо угнетения бедных людей в области, где он сидит, и он не задумываясь разорял несчастный остров; когда он был управляющим острова, он имел только десять марок жалованья, а имел стиль поведения и держал домашнее хозяйство подобно лорду, с такими дорогими винами, какие только можно себе представить, и называл себя кавалером Ньюпортом; а жители области именуют его Ньюпортом-толстосумом и поносят его ежедневно, как только он прибывает туда…>{24}
Один из самых бурных потоков насилия не ослабевал из-за дефицита земли, сочетавшегося с невероятной запутанностью норм права на недвижимость. Слаборазвитые аграрные общества всегда глубоко погрязали в сутяжничестве. В позднем средневековье и шестнадцатом столетии люди использовали любой шанс для увеличения своих владений хотя бы на акр. Некоторые семейства лендлордов увязли в разнообразных судебных разбирательствах на долгие годы. Закон о недвижимости был не в состоянии удовлетворить все требования такого алчного общества. В порядке вещей были не только приводящие в уныние промедления и отсрочки — со времен Эдуарда I правовыми нормами вообще не было предусмотрено никаких ограничений исковой давности. На практике срок юридической памяти все еще восходил к 1189 г. Только в 1540 и затем в 1623 г. законодательство ввело некоторые немногочисленные средства судебной защиты для устранения этого недостатка
