После 1459 г. мысль объединить Англию и Бургундию для вторжения во Францию, чтобы лишить французской поддержки Джона Калабрийского, претендующего на Геную и Неаполь, захватила миланского герцога Франческо Сфорца. Роль его доверенного лица выполнял папский посол Франческо Коппини, который бессовестно использовал свое положение для поддержки Уорика и его сторонников, когда те предприняли свое наступление из Кале в 1460 г. В 1462 г. король Франции Людовик XI, опасаясь еще одного англо-бургундского союза, отказал в поддержке Маргарите Анжуйской, бросив ее в бедственном положении, хотя в конце года непосредственная опасность миновала его королевство.
Франция и Бургундия продолжали конкурировать между собой за альянс с Англией. Карл Смелый безуспешно пытался убедить Эдуарда присоединиться к Лиге общего блага против Людовика. Позже Франция добилась временного успеха, подтолкнув Карла к браку с Маргаритой Йоркской; согласно едкому замечанию одного летописца, для того, чтобы отомстить королю Франции, он был вынужден жениться на шлюхе. Действуя стремительно, Людовик (вероятно, уже в 1468 г.) стал реализовывать идею примирения королевы Маргариты с Уориком. Этот почти фантастический план привел к успешному вторжению в Англию в 1470 г., но в конечном счете потерпел неудачу, потому что Людовик, зайдя слишком далеко, спровоцировал марионеточное правительство Ланкастеров к агрессии против Бургундии. Тут герцог Карл, который до этого момента не демонстрировал особого сочувствия к горю своего испанского шурина, сразу же поддержал планы Эдуарда по контрнаступлению. Обе противоборствующие группировки — Маргарита и Уорик с одной стороны, Эдуард — с другой — пожертвовали, по крайней мере, частью своего успеха ради интересов чужеземцев, которые поддержали их во имя своих собственных целей. Даже после восстановления Эдуарда на троне в 1471 г. его французский поход, отсроченный до 1475 г., стал реальностью только после длительной чехарды из перемирий, отмены перемирий и противоречащих друг другу переговоров между этими тремя сторонами. Генрих VII вторгся в страну с помощью бретонцев, и в течение многих лет почти во всех дворах Северной Европы считалось целесообразным время от времени поддерживать притязания йоркистского самозванца Перкина Уорбека.
Хотя по континентальным меркам Англия избежала ужасов войны, она была достаточно неспокойной стороной. Задолго до гражданских войн и через много лет после них ее население постоянно горько жаловалось на «недостаток твердой власти и разгул лиходейства». По представлениям людей эпохи Средневековья, главенство справедливых законов всегда было присуще некоему давнему Золотому веку, и условия их собственной жизни, как им казалось, никак не соответствуют этому мифическому эталону
