Эксперт, 2014 № 22 | страница 5



В принципе, предложения и Бориса Титова, и Михаила Прохорова направлены на то, чтобы стимулировать предпринимателя вкладывать в свой бизнес, а не тратить деньги на себя — то есть встать на путь уменьшения корпоративных налогов в сочетании с одновременным повышением личных налогов.

И есть ощущение, что наверху готовы прислушаться к бизнесу и пойти по пути оптимизации налогов. На это указывает, например, то, что на Петербургском экономическом форуме министр экономического развития Алексей Улюкаев высказался против непоследовательности государства по отношению к бизнесу: «Есть обещание не поднимать налоговую нагрузку, но под разными предлогами нагрузка так или иначе возрастает».

Наши прикидки, кстати, показывают, что время переложить часть налогового бремени с корпоративного сектора на частный, похоже, пришло. Труд верхушки российского общества, часть которой живет за счет бюджета, оплачивается так хорошо, что давно уже превзошел европейский уровень. И дополнительный, но заметно ниже европейского налог на эти доходы составляет очень неплохую сумму.

Таблица:

Недополученные из-за льгот налоги, по данным за 2013


Олимпиада на свои

Года два назад в качестве первоапрельской шутки мы хотели написать заметку о том, что топ-менеджеры госкомпаний решили на свои личные накопления начать проект строительства высокоскоростных магистралей в России. Мы решили тогда, что это перебор, но определенная экономическая логика в этой несостоявшейся шутке была.

В России одна из самых высоких в мире степеней дифференциации населения по доходам. Так называемый децильный коэффициент — отношение 10% самых богатых к 10% самых бедных — составляет 17 и растет в годы кризиса. Что с макроэкономической точки зрения означает такая высокая концентрация? Она несет две проблемы. Во-первых, ограниченный по размеру и имеющий отрицательную динамику потребительский рынок, который все время сужается. Обеспеченных людей в России попросту мало, а чем их меньше, тем меньше они покупают собственно в России. Бедных много, но они не покупают. Бизнесу с высокой добавленной стоимостью расти в такой структуре населения некуда. Во-вторых, высокая концентрация означает, что имеет место исходная высокая концентрация ресурсов у ограниченного количества компаний, или, шире, хозяйствующих субъектов. Эти ресурсы и формируют возможность сверхвысоких личных доходов. Однако такая концентрация автоматически означает избыточные издержки, так как слишком большими ресурсами трудно управлять столь же эффективно, как ресурсами средней величины. То есть высокая концентрация — фактор «зажатого» рынка и высоких издержек. Устранение ее даст хороший импульс экономике. Мы думаем, что именно эти два порока концентрированной экономики — а вовсе не социальная справедливость — одна из важнейших экономических причин существования прогрессивной системы налогообложения.