Почувствовав, что кулинарные вкусы могут стать потенциальным источником конфликта, Уинтер прокашлялся.
— Как далеко ты продвинулся в изучении Библии, Джозеф Тинбокс?
— Откровения, — ответил мальчик. — Вот уж где лютость, так лютость, доложу я вам, сэр. Всякие там драконы, и реки крови, и…
— Да-да, — поспешно прервал его Уинтер. — А ты, Генри Путмен? Какой псалом твой класс разучивает на этой неделе?
— Сто тридцать девятый, — с тяжким вздохом ответил мальчик. — Он такой длинный.
— Зато очень красивый, разве нет? — возразил Уинтер. — «Скажу ли: „Может быть, тьма сокроет меня и свет вокруг меня сделается ночью“. Но и тьма не затмит от Тебя, и ночь светла как день: как тьма, так и свет».
Парнишка страдальчески сморщил нос.
— Если вы так говорите, сэр. Токмо поди знай, что это значит.
— Это значит, что Всевышний видит и в темноте, — объяснил Джозеф Тинбокс с авторитетностью одиннадцатилетнего всезнайки.
— А также то, что от Бога не спрячешься ни днем, ни ночью, — добавил Уинтер.
На минуту мордашки у сидящих за столом сделались испуганными.
Уинтер тихо вздохнул.
— Ну, что еще произошло сегодня, пока меня не было?
— Додо подрался с Чернышом, — сообщил Джозеф Смит.
— Ага! — Генри Путмен взмахнул ложкой, чуть не измазав рагу волосы Джозефа Шанса. — Додо прибежал в кухню и подошел слишком близко к Чернышу — тот спал у очага. И Черныш вскочил и оцарапал Додо нос. Но Додо отбивался и лаял, пока Черныш не убежал во двор.
Уинтер вскинул брови.
— В самом деле? А Додо, оказывается, храбрый пес. Не знал, что он такой бореи.
— Она, — поправил Джозеф Тинбокс. — Додо — девочка.
— Вот как? — Уинтер разломил свой ломоть хлеба.
— Ага, — подтвердил Джозеф Тинбокс. — И она страсть как любит сыр.
— Гм. — Уинтер бросил на мальчика строгий взгляд. — Собаки часто любят сыр, но он не всегда любит их. Кроме того, мы же не хотим переводить хороший сыр на собаку, а?
— Не-а, — протянул Джозеф, явно неуверенный, что согласен.
Уинтер решил не обращать на это внимания.
— А как там поживает Пич?
— Она уже сидит, — повеселел мальчик. — И даже обнимает Додо.
— Хорошо. Она говорила что-нибудь?
Морщинка беспокойства залегла между бровями Джозефа.
— Пока нет. Может, ей надо побольше окрепнуть? Как вы думаете, сэр?
Уинтер рассеянно кивнул, и мальчишки принялись бурно обсуждать, какие сладости самые вкусные. Лично у него, впрочем, были сомнения. Малышка не кажется умственно отсталой и, судя по отчетам Нелл и Мэри Уитсон, становится физически крепче. Однако по-прежнему не разговаривает ни с кем, кроме Джозефа Тинбокса.
