— Мисс Годвин! — Джеймс снял цилиндр и низко поклонился. — Какой приятный сюрприз. — Он выпрямился и пытливо посмотрел в ее золотисто-карие глаза. В них читалась тревога. — Чистое везение!
— Здравствуйте, Джеймс, простите — мистер Иглтон. Почему наша встреча для вас — чистое везение, как вы сказали?
— Очень просто. — Он одарил Летти Фишер заговорщической улыбкой, подразумевая, что уж они-то, двое, разбираются в светских делах. — Чистое везение, так как я собирался посетить вас на Керзон-стрит.
— Да? — Она прижала сумочку к груди и в отчаянии взглянула на свою компаньонку. Мисс Фишер смотрела в сторону. — Может быть, вы объяснитесь поподробнее?
— Ну конечно. — Он улыбнулся и внезапно протянул ей руку.
— Ой! — Все еще тесно прижимая ридикюль, она освободила одну руку и коснулась ею ладони Джеймса. Очаровательный нежный румянец, вспыхнув на ее щеках, окрасил шею и даже верхнюю часть груди в прямоугольном глубоком вырезе платья.
От внимания Джеймса не ускользнуло, что мисс Фишер отошла на несколько шагов к витринам, привлеченная выставленными товарами. Если он не обманывался, компаньонка, можно считать, решила содействовать их сближению. Он наклонился, чтобы запечатлеть на тыльной стороне ладони девушки долгий многозначительный поцелуй.
— М-м-м, — протянул он чуть слышно, чтобы его могла слышать только Селина. — Как чудно ты пахнешь, Селина. Словно те розы «Очарование» в твоем саду.
— Ты не должен говорить такие вещи… — У нее перехватило дыхание.
— А я думаю, что просто обязан.
— Не здесь.
— Я тоже предпочел бы быть сейчас с тобой в более уединенном месте. — Его рука, сжимающая руку девушки, как бы невзначай коснулась ее роскошной, порывисто вздымающейся плоти в вырезе платья.
— Мистер… Джеймс. — Ее голос охрип, но она не оттолкнула его руку и не лишила его возможности незаметно касаться ее тела. — Право, не надо.
— Я считаю, надо.
— Почему?
— Потому что хочу этого.
— Ты хочешь?
— Да. И ты тоже. — Не выдав себя ни одним движением, Джеймс просунул палец в теплую ложбинку в вырезе платья. Она открыла было рот, но он сделал ей знак молчать и, не отрывая взгляда от ее глаз, продолжал движение пальца по обнаженной округлости ее груди, к уже напрягшемуся соску. Селина задыхалась, ее тело потряс мощный толчок…
Достаточно. Джеймс убрал свой искусный палец и прошептал:
— Существует еще так много всего, чем ты должна насладиться, моя радость. Ты позволишь показать это тебе?
Ее изумленные глаза горели:
