И так: «.надо быть конспираторами, не болтать. Я знаю, например, от разных чекистов, по крайней мере, 15 вариантов поимки Савинкова, а в целом эти варианты, каждый из них частично, что-то такое открывает в нашей работе.»
И так: «Я за осведомление, но осведомление в такой массовости нам не нужно, его нужно умеючи использовать и умеючи расставлять. Это во-первых, во-вторых, надо страшно осторожно относиться к материалам этой сети. У нас осведомители не ахти какие квалифицированные люди. Если посмотреть на некоторые их сводки, то там иногда довольно трудно понять, что там написано.»
А в конце Ежов предупреждал новичков: «Наконец. — Конституция, товарищи. С введением Конституции многие наши вещи, которые мы сейчас делаем походя (смех в зале), они не пройдут даром. Имеется законность, поэтому нам надо знать наши законы., тогда исчезнут все взаимоотношения с прокуратурой. Главная наша драка с Прокуратурой пока что идёт просто по линии незнания. процессуальных норм, т. е. идёт по линии мелочей, потому что. если политическая драка возникнет, то она обязательно перейдёт в ЦК.»
Да, это была речь не Цицерона, но это была речь умного, толкового профессионала, человека немалого государственного ума. Не всему тому, к чему нарком призывал молодых рекрутов НКВД, он сам всегда соответствовал, но говорил-то он вещи дельные, верные.
Увы, Ежов запутался — не только в скрытом политиканстве собственных своих подчинённых, но и в связях с западными разведками, подловившими Николая Ивановича во время его лечения в Германии на элементарную «медовую ловушку» ещё тогда, когда Ежов не пришёл в НКВД.
Не буду утверждать категорично, однако не исключаю, что если бы Ежов провёл чистку ягодинских кадров в НКВД более решительно и своевременно, то ход репрессий 1937–1938 годов мог бы быть совершенно иным — без того количества «щепок», которые неизбежны при рубке леса. Ведь основные «липовые» и прочие подобные дела — это последействие политики Ягоды и результат того, что в НКВД образца Ягоды всякой твари было по паре, от троцкистов до карьеристов.
Нет, только «демократические» фальсификаторы истории способны оценивать Ежова как «кровавого карлика», он в нашей истории — фигура неоднозначная, да и всё ещё не исследованная.
Да и что исследовать, если по сей день мы имеем лишь обрывки полной информации! Например, Международный фонд «Демократия» издаёт сборник документов «Лубянка: Сталин и НКВД-НКГБ-ГУКР «Смерш». 1939 — март 1946», и на странице 52 «публикует» спецсообщение Берии Сталину № 1123/6 от 20 апреля 1939 года о направлении протокола допроса арестованного начальника отдела охраны НКВД СССР Израиля Дагина. Но приведена только «сопроводиловка» с примечанием: «Публикуется без протокола допроса».
