считаем, что антенны годные, — ответил Рябиков.
— А может быть, они не погорячились, а на них в Москве надавили и заставили подписать этот другой документ об отгрузке антенн на объекты? А оттуда куда будем отгружать? На свалку?..»
Любой человек, когда-либо занимавшийся делом, а не болтовнёй, и принимавший участие в совещаниях, уже по тому, как Берия начал это совещание, поймёт, во-первых, насколько сильным управленцем тот был, а, во-вторых, и как к человеку отнесётся к нему с уважением.
Так разговаривать и «заворачивать» дело будет лишь человечески яркая и доброкачественная личность!
Берия ещё задал ряд конкретных уточняющих вопросов, выслушал ответы
Кисунько, Куксенко, а затем:
«… После паузы Берия подытожил:
— Я убедился, что дело здесь не простое. Надо разобраться специальной комиссии. Рябиков, Устинов, Глян, Куксенко.
— И Щукин, — добавил Рябиков.
— Хорошо. Результаты работы комиссии доложить мне шестого марта в понедельник».
И на этот раз всё для Кисунько кончилось «ничем».
Причину этого он видит, впрочем, не в объективности Берии, а в последовавшей почти сразу после совещания смерти Сталина. Однако эта смерть не нарушила обычного порядка работ ни в Первом, ни во Втором, ни в Третьем главном управлениях, да и порядок работы самого Берии изменила лишь на недолгое время, о чём свидетельствуют документы.
Так что и после 5 марта 1953 года Берия, если бы за Кисунько выявились действительные грехи, о нём не забыл бы. Да и аппарат у Лаврентия Павловича (не репрессивный, а управленческий) был не таков, чтобы упускать из виду серьёзные вопросы, особенно — кадровые.
На этом я с проектом «Беркут» расстаюсь, и далее речь у нас будет о Берии — «дальнем ракетчике».
РАБОТЫ по управляемым баллистическим ракетам (БР) в СССР велись давно, в частности этим занимался знаменитый будущий «Главный конструктор космонавтики» Сергей Павлович Королёв. Но всерьёз над БР у нас начали работать лишь после окончания войны, когда удалось в полной мере узнать, насколько здесь оторвались ото всех — не только от СССР, но и от США — немцы со своей фантастической по тем временам БР V-2 («Фау-2»).
Баллистическими такие ракеты называются потому, что, получив начальный импульс на активном участке полёта за счёт работы ракетного двигателя, дальше ракета — после окончания работы крайне «прожорливого» двигателя — летит по баллистической траектории, как летит камень, брошенный рукой мальчишки в простор небес.
Весной 1945 года советские специалисты обследовали германский ракетный научно-исследовательский центр в Пенемюнде, и 8 июня 1945 года нарком авиационной промышленности А.И. Шахурин докладывал в ГКО Маленкову:
