– Не беспокойтесь, никто из этих господ стреляться не будет. Они – люди без чести. И без совести. Если зачатки подобных свойств у кого-то из них и были, то давно атрофировались. Но я вот о чём: пожалуйста, переговорите с Яновичем, чтобы выставили полицейские посты на выездах из города. Думается, сегодня ночью кое-кто попробует улизнуть из Ольмаполя. Таковых необходимо остановить. Как вы полагаете, хватит у него людей?
– Ну, около двух третей численного состава полиции осталось в строю, – ответил градоначальник. – Должно набраться.
– Важно, чтобы в посты включили только самых проверенных полицейских, – дон Кристобаль на минуту замолчал, что-то взвешивая про себя. – Однако не будем рисковать. В группы задержания войдут и полицейские, и мои ребята – по нескольку человек и тех, и других. Так надёжнее будет. Уверен, у нас мышь не проскочит. Виктор Алексеевич, хотите понаблюдать, как всё будет происходить?
– Не испытываю никакого желания. Мне бы поскорее оправиться от предыдущего зрелища.
– Ну, наше дело – предложить. Пойдёмте, Аркадий. Нынешней ночью должно случиться немало презабавного.
Выйдя из здания городской администрации, мы пересекли площадь и вошли в вестибюль гостиницы. Испанец подарил дежурной администраторше роскошный букет алых роз, вдруг появившийся у него в руке, обрушил на женщину уйму комплиментов, поцеловал ей пальчики, и мы поднялись в свой номер.
– Ф-фу, признаться, я тоже устал, – сказал дон Кристобаль, бросив шляпу на стол и опускаясь в кресло. – Столько времени удерживать в узде целый город не так-то легко.
– Почему, – спросил я, заранее зная ответ, – перед народом преимущественно были выставлены руководящие чиновники, средний и начальствующий полицейский состав, депутаты, крупные предприниматели и коммерсанты и так далее, в том же роде? Ведь в толпах, скопившихся на тротуарах, тоже было немало разного жулья и проходимцев.
– Потому что перечисленные вами люди задают тон и определяют поведение большей части остального населения. Это же, так сказать, отцы города. А дети чаще всего и берут пример с отцов. Перестанут крысятничать «папаши» – возобладают честные устремления и у подвластного им народа.
И я точно так же думал; этот субъект слово в слово воспроизводил мои давешние размышления на площади.
– Ладно, оставим пока воровскую тему, – сказал испанец, вздыхая. – Не лучше ли нам, то бишь мне, ещё граммов сто пропустить?
– Вы никогда раньше не злоупотребляли спиртным?
