Мне казалось, что я говорю вполне дельное. Я видел, что мои сотоварищи слушают меня внимательно и с серьёзным видом, хотя оба были значительно старше и многоопытней меня. А дальше я целиком начал повторять предвыборные слова Черноусова потому, что очень уж они пришлись мне по душе, я как бы спаялся с ними и стал считать своим изобретением.
– А многие тысячи не родившихся, оставшихся в небытии из-за того, что потенциальные родители не позволили им появиться, дабы не погрузить и их, и себя в ещё большую нищету! За последние семь лет население Ольмаполя сократилось на десять тысяч человек! Словно повальный мор прошёл по городу. Кто и что тому виной? И такое терпеть дальше? Что значит, в сравнении с перечисленными потерями, поездка в петушиных перьях или купание в нечистотах? Ничего не значит, так, мелочь одна.
– Совершенно справедливо, Аркадий, – поддержал меня испанец. – Мелочь – и ничего более. Там у нас, в запараллелье, до того как отправить меня сюда, решался вопрос: как быть с вашим обществом? Потому что ваше экономическое топтание на месте и нравственная деградация действительно стали для нас серьёзной помехой. Было и весьма жёсткое предложение, в город хотели отправить несколько тысяч специалистов по исправлению. В таком случае всем вам пришлось бы ну очень несладко. К счастью для Ольмаполя, остановились на самом мягком варианте, и в итоге прибыл я один. Но даже сегодняшние, в общем-то, вполне либеральные меры, лишь отчасти соответствующие степени вины расхитителей, встречены Виктором Алексеевичем в штыки. Что тогда говорить об остальных людях, облечённых властью?!
– Я не против, – начал градоначальник. – Однако то, что сегодня происходило…
– У вас, – прервал его дон Кристобаль, – на уме по-прежнему другие более гуманные, но достаточно эффективные способы воздействия? Какие, назовите их?.. А, молчите, ничего более дельного не придумывается.
– Воровская стая привыкла к безнаказанности, – испанец, видимо увлёкшись разговором, налил ещё рюмашку и разом опрокинул себе в глотку, – и думала, что так всегда и будет. Но сколько верёвочке ни виться…
Глава тринадцатая. Заградотряды
Перед тем как расстаться, дон Кристобаль спросил у Черноусова:
– Кто принял командование полицией вместо полковника Тюрина?
– Майор Янович. Из офицеров с более высокими званиями никого не осталось. Все полковники и подполковники дефилировали в перьях по улицам города, демонстрируя свою истинную сущность. О господи, если бы со мною такое случилось, я бы застрелился!
