Катастрофа разразилась в третий день их пребывания
в походном лазарете, когда Льюберт уже мог ходить без посторонней помощи, а о
полученном в сражении ударе напоминало только небольшое головокружение и
раздражавшая Дарнторна слабость во всем теле. Крикс шел на поправку медленнее,
но он тоже начал выходить из лазарета и даже пытался разрабатывать больную
руку, морщась от каждого резкого движения. Потом неуемный Рикс нашел на заднем
дворе госпиталя позабытый кем-то самострел и поделился с Льюбертом своим
намерением починить сломанный спусковой механизм. "Дурная голова рукам
покоя не дает" - буркнул в ответ Дарнторн. А Крикс, будто не слыша,
попросил - "Подержи здесь, я сейчас вправлю спусковой крючок. Будет
стрелять, как новенький". И Льюберт, как дурак, держал громоздкий арбалет,
слушая болтовню "дан-Энрикса" и сам не понимая, как ввязался в эту
глупость. Пастух говорил с Дарнторном так, как будто бы они были обычными
приятелями по Лакону. Льюберта это обескураживало - почти так же сильно, как и
ощущение, что эта новая манера Рикса почему-то не вызывает в нем никакого
раздражения или протеста.
Всадников, ехавших от леса, местные заметили еще
издалека. Бывший в то время на дворе Дарнторн мельком взглянул на бледное и
будто помертвевшее лицо сельского старосты, и сразу понял - дело дрянь.
Рикс, все еще возившийся в углу двора со своим
идиотским самострелом, встал и подошел поближе. Льюберт ухватил его за локоть.
- Там такийцы! Надо сваливать.
- Что?.. - Пастух недоуменно распахнул зеленоватые
глаза.
- Уходим, говорю! - Дарнторн уже тащил его с собой.
Ограда у деревни, хвала Высшим, была невысокой, а местами просто обвалившейся.
- Ты их накидки видел?.. Это "Горностаи". Они всех тут перережут.
Рикс остановился.
- Подожди! А как же раненые? И… все остальные?!
Дарнторн почувствовал неодолимое желание, не сходя
с места, придушить своего старого врага.
- Что "остальные"? Чем ты им поможешь -
тем, что дашь себя убить?.. Такийцев больше сотни.
Тут Дарнторн слегка преувеличил, но это было
неважно. Для южанина с его нелепым арбалетом было бы достаточно и двух. А то и
одного.
Но Рикс как будто бы не понимал таких простых
вещей. Неудивительно - Льюс помнил, как глаза у его старого врага все время
разгорались от любой возвышенной и патетичной дури. Например, от перспективы
бесполезной смерти не пойми за что.
Глаза Дарнторна застилало странной пеленой. Льюберт
смогргнул и ощутил, что с ресниц что-то капнуло. А потом еще раз. Только после
третьей прокатившейся по носу капли Дарнторн наконец сообразил, что плачет.
