— Это стихотворение устарело. Десять лет назад меня хотели из-за него выслать из Москвы в Париж. Но у меня не оказалось подходящей экипировки. С тех пор я пишу стихи про пролетариев и бомжей.
Все смеются, но как-то вяло.
…Самовар уже стоит на столе. Все четверо сидят возле него и пьют чай, о чем-то лениво беседуя.
А за окном звезды. Крупные, как яблоки в висячих садах Семирамиды.
По степной дороге, урча и подпрыгивая на ухабах, движется старенький автобус. Его фары выхватывают из темноты то куст нелепой формы, то согбенное, сломанное безжалостной человеческой рукой дерево. А то и редкую зверюшку, которая испуганно глядит светящимися в темноте глазами.
На полу автобуса лежит завернутый в простыню труп. По обе стороны от него сидят две немолодые женщины.
Катя сидит на кровати и листает какой-то старый журнал. Она все время вздыхает, что-то шепчет. Наконец встает, подходит к подножью лестницы в мансарду.
— Ау, Настек, ты там?
Ей никто не отвечает.
— Интересно, куда они все запропастились? Словно призраки — то вдруг исчезают, то снова невесть откуда возникают. Не дом, а какой-то замок с привидениями. А мне так хочется реальности, осязаемости бытия. Какой-то густой-густой материальности. Чтоб я могла кого-то потрогать. Чтоб меня тоже потрогали… — Закрывает глаза и неистово мотает головой. — Ненавижу! Ненавижу себя! За то, что меня никто не любит. Настю любят. Еще как. Сама видела. Она даже пальцем не успевает пошевельнуть, как все оказываются у ее ног. А она и не станет шевелить ради этого пальцем. А вот я, дура, липну как смола, досаждаю телефонными звонками, унижаюсь. — Катя расхаживает по комнате. — Ну где же они все?
Дверь с шумом распахивается, и на пороге появляется Лариса. Она разодета и накрашена в палитре неистового рока.
— Привет обществу в лице его самой верной представительницы. А где Настенька?
— А где ты, интересно, была? В Палермо?
— Нет. Всего лишь в славном городе Ростове.
— И что тебя туда понесло?
Лариса швыряет на стол сумку, садится на пол, вытягивает ноги.
— Глупый вопрос, заключающий в себе зерно глупого ответа. У меня в Ростове любовник.
— Ужасно остроумно. А меня почему с собой не взяла?
— Тебя не оказалось в списке. Как это у классика? «В списках не значится».
— Ну, и как провела время?
— С пользой для дела. То есть рационально. Вот только к автомату была страшная очередь.
— С кем говорила по телефону?
— С Москвой.
— С дедой-бабой?
— С какой стати? С посвященными.
