Филип Рот | страница 10
БАС. И еще Рот подарил ей экземпляр романа «Моя мужская правда». А она потом прислала ему из Англии хвалебное письмо про эту книгу. Ей понравилась блистательная изобретательность литературных ходов, острота психологических характеристик. Конечно, от нее не ускользнула и ярость автора на супружеский плен, в котором он оказался, его страх перед утратой свободы и перед собственным эротическим влечением, отдававшим его во власть женщины. Тревожные сигналы были налицо, но она говорила себе, что с нею у Филипа Рота все будет по-другому.
ТЕНОР. Во время следующего визита в Нью-Йорк в отеле ее ждал букет цветов и приглашение на обед, подписанное «Филип». Им было легко и интересно друг с другом, мир театра, кино, английской литературы и драматургии был для обоих родным и волнующим. На четвертый вечер прозвучали признания в любви, скрепленные объятиями и поцелуями в постели. Клэр нужно было вернуться в Англию. Через океан полетели письма, полные нежных слов, затем последовали долгие разговоры по телефону. Как раз в это время драматург и режиссер Гарольд Пинтер предложил Клэр главную роль в сценической адаптации романа Генри Джеймса «Поворот винта», которую он собирался ставить на Бродвее. Какая удача! Теперь у нее будет повод снова оказаться в Америке. Предложение казалось судьбоносным.
БАС. Клэр прибыла в Америку, взяв с собой мать и дочь Анну. Рассчитывая на долгие гастроли, она сняла для них недешевую квартиру в Нью-Йорке, а свой дом в Лондоне сдала. Увы, постановка не имела успеха, и ее пришлось закрыть после десяти спектаклей. Уже не в первый раз в своей актерской судьбе Клэр оказывалась в состоянии невесомости: работа внезапно закончилась, новых предложений не поступало. Филип Рот пригласил ее пожить в его доме, но четко указал срок: три недели. Он также решительно дал ей понять, что ее родным не будет места в их отношениях. Шестнадцатилетняя дочь Анна явно отнеслась враждебно к новому мужчине в жизни матери, и сам он никак не пытался преодолеть ее отчужденность.
ТЕНОР. Образовавшийся эмоциональный треугольник всплывет двадцать лет спустя в романе Рота «Мой муж — коммунист». Там дочь героини — музыкантша, осваивает игру на арфе. (Анна готовилась стать певицей.) Герой беззаветно влюблен в свою жену, но возмущается ее рабской зависимостью от капризов и диких требований взбалмошной дочери — злой и ревнивой манипуляторши. Конечно, в своих мемуарах Клэр Блум опишет сложившийся треугольник совсем по-другому.