Вообще, - Цейс очень проникся бытом Сибири и обращал постоянно внимание, что в этих суровых краях (по крайней мере, там, куда добралось православие) – народ был сплоченным и сплошь и рядом – внешние фенотипы – не соответствовали психотипам исследуемых. В общем случае – люди были из верхних четвертей пирамиды, - то есть на уровне, или лучше того, что их фенотипы показывали. Цейс этим заинтересовался, ибо это серьезно нарушало его базовую теорию, но как я уже говорил – он в итоге ввел в неё понятие «криптов» и объяснил наблюдаемый феномен – крайне суровыми условиями жизни в этих краях. По нему получалось, что людям очень рано приходилось встречаться с крайне опасными ситуациями и потенциальные «паразиты» или находили в себе лучшие качества, или освобождали от себя – популяцию.
Ну и Цейс связал этот феномен с процессом формирования личности Викингов. Или ты начинал думать об Окружающих, служить им или Работать от Трудов не отлынивая, или хотя бы быть «трудовым помощником», или ты оставался один на один в своем эгоизме с местными голодом и холодом. Да и не на ком было особо «паразитировать» в местных условиях. Люди жили чуть ли не натуральным хозяйством, чужие там не ходили, народ двери запирал исключительно – от медведей. Даже если кто-то бы и захотел что-то выкрасть, - бежать оттуда было особенно некуда. И без того, - край «зон» да былых «каторг». Опять же популяция постоянно пополнялась бывшими заключенными с тех же зон и каторг, а оставались жить в этих краях только те, кто был готов к этому. Всех «паразитов» - Природой Вещей – уносило из этих мест – к большим городам, вину, веселью и падшим женщинам. Ежели зэк «откидывался» и оставался, то это автоматически означало, что с прежнею жизнью он безусловно «завязывал», а стало быть внешние условия – каким-то образом к тому времени делали его – лучше.
Цейс внимательно изучал наблюдаемый «человеческий материал» и пришел к поразительным и делеко идущим выводам…
В своей работе 1936 года он утверждал, что советское население Сибири, а возможно и основной России в области холодных лесов поголовно имеет пресловутый – «характер нордический», столь ценимый в Германии. И поэтому эти области должны порождать солдат – качествами весьма сходными с лучшими частями германского Вермахта.
К счастью для Цейса – все эти земли обладали весьма редким населением и крайне низкой мобилизационной способностью. В лучшем случае – по мнению Цейса, - даже если считать с темно-лесной зоной Европейской части СССР, эти области могли дать в лучшем случае – в условиях тотальной мобилизации – не более одной седьмой части от общего состава войск Красной Армии. И в этом смысле – мобилизационна емкость «нордических» областей СССР – была сравнима с мобилизационной емкостью – столь любимой Цейсу – его родной Пруссии.
