Девочка еще раз глубоко вздохнула, борясь с обидой. Погруженная в собственные мысли, она не замечала красоты окружавшей ее, пока они с братом шли через анфиладу комнат и переходов княжеского дворца.
- "Я изгой! Горько подобное сознавать, но это так. У меня никого не осталось кроме брата и никому кроме него я не нужна. И то только для ухода за ним".
Гайлэ в очередной раз встряхнула головой, золотистая лента развязалась и серебристые волосы рассыпались по плечам, но девочка этого даже не заметила. Мысли сами собой перескочили на недавние события:
- "Зачем Князю хельдар понадобилось уничтожать "венец лояльности"? Эта железка никогда не являлась никаким символом, так, безвкусное и бесполезное украшение. Магия в нем какая-то была, но никто даже не знает что там за магия. Зачем?" Ну не ради потехи же? Ладно, потом узнаю, такой эльф, в смысле хельдар ничего не станет делать просто так". - Сделав такое заключение, Гайлириэль решительно выбросила из головы все произошедшее и впервые за последние пять лет свободно вздохнула.
Хайрат сидел на коленях перед статуей внука, горькие слезы катились по морщинистому лицу старого урук-хай. Орк осторожно прикоснулся кончиками пальцев к застывшему холодным камнем личику маленького шамана и словно бы только ожидая этого касания, камень начал покрываться мелкой сеткой трещин. Хайрат отдернул моментом заледеневшие пальцы - из трещин пахнуло нестерпимым холодом. Статуя орченка стремительно покрылась изморозью, от которой начал виться морозный туман.
Шаманы застыли, во все глаза наблюдая за происходящим, а происходило что-то невероятное! Каменно-ледяная корка громко затрещала и осыпалась, открывая взорам потрясенным урук-хай целого и невредимого мальчика. Кай медленно пошевелился, потер глаза и встряхнулся, словно собака, сбрасывая с себя оставшиеся осколки ледяного панциря, штаны, сапожки и безрукавка остались покрытыми инеем. Мальчик осторожно прикоснулся к статуе своей приемной матери - громадной овчарке.
Кай тихо, срывающимся голосом проговорил:
- Прости, я не смог тебя спасти, но я попрошу Валларахель, чтобы ты побыстрее снова родилась.
Хайрат застыл, пытаясь унять вырывающееся из груди сердце, слезы продолжали течь по его лицу, но это уже были слезы радости. Кай тяжело вздохнул и обернулся, Хайрат едва не отшатнулся, увидев глаза мальчика. Привычные и такие родные темно-багровые глаза остались только в воспоминаниях старого шамана, сейчас на него смотрели серо-голубые, холодные, цвета льда глаза его внука.
