Мы вторглись в Афган не только и не столько потому, что в 1979 году вокруг Амина замелькали сотрудники Буша-Папы, но и потому, что Хафизулла Амин – этот пресловутый "американский агент влияния" – начал уничтожать маковые поля в Афгане, да причем именно в сентябре-октябре, в ходе второго сбора опиума. Крики и негодующие вопли по всей советской Средней Азии – с самого верха местных коммунистических эмпиреев – были такими, что проще было убить Амина, чем со всеми этими советскими уже таджиками, узбеками и киргизами с партбилетами в карманах о чем-либо договариваться.
Вот и получается самая страшная тайна о нашем вторжении в Афганистан – мы убили Амина не только и не столько потому, что он получил помощь в борьбе с наркотою от амеров, но и потому, что он – сын, внук и правнук местных потомственных полицаев - осмелился начать борьбу с местными наркопроизводителями.
Внимание, вопрос – как все зарубежные политики "в теме" начали относиться к советскому партийному руководству после такого "выверта"?
Как к тайным "наркобаронам"? Как к тайным "крышевателям героинового наркобизнеса"? Или еще хуже?
Дело тут вот какое – сам Буш-Папа откровенно поддерживал тот же медельинский наркокартель, но при этом ему и в голову не пришло бросать на помощь колумбийским наркобаронам американскую морскую пехоту и отстреливать тамошнего президента (со всеми домашними и прислугой), начавшего реально борьбу с наркомафией. А это… Это была очень серьезная политическая ошибка. Советский Союз практически большую часть 80-х провел под фактическим бойкотом и обструкцией как Запада, так и Востока, и даже Юга. Даже дикие негры с папуасами в те годы отвернулись от нас (за вычетом уж совсем отмороженных) – именно потому, что Советский Союз убил лидера сопредельной страны не во имя каких-то идей марксизма-интернационализма, и не в целях безопасности своего государства – но именно за то, что тот начал борьбу у себя в Афгане с производителями наркоты.
Советский Союз всегда позиционировал себя как некий образец Морали и эталон Нравственности по отношению ко всему прочему миру. В случае Афгана мы использовали военную силу именно для того, чтобы кто-то мог выращивать и продавать опиум. Причем, в основном и именно через израиловку. Сильней обделаться в морально-этическом плане мы бы вовек не смогли.
И после такого ляпа в морально-этическом плане дни СССР были фактически сочтены.
Там тогда все одно к одному само собой складывалось: Контора реагировала на одно, среднеазиатские тулумбаи на другое, евреи в московских высоких сферах – имевшие с опиумного транзита – на третье, а в сумме эффект получился более чем неприглядный. Поэтому ко всем нынешним таджикским делам в Конторе отношения теперь очень неровное, вплоть до опасений, что некие товарищи известной народности, вчера притворявшиеся поляками, завтра станут таджиками, ибо с этнической точки зрения затеряться еврею в среде монголов не получится никак, а вот в толпе таджиков – проще простого. А тут еще тамошняя религиозная толерантность. То есть в сильно религиозной Бухаре евреи с узбеками не смешиваются в принципе, ибо силен среди узбеков ислам. А в среде таджиков все оно выглядит по-иному.
