— И вполне возможно, что этим он и займется здесь. Никто не знает. Он представляет собой… как это слово…
— Загадку?
— Вот именно.
Она взглянула на Джеко-боя, усевшегося за стойкой, и пьяно засмеялась.
— Взгляни-ка на него! Уткнулся носом в бумаги и ничего не хочет ни видеть, ни слышать. Особенно то, о чем мы болтаем. Не правда ли, Джеко-бой?
Тот не обратил ни малейшего внимания на ее вопрос.
— Что ж, — продолжала она, — пускай все эти бандиты дерутся между собой и стреляют друг в друга сколько хотят. Я была очень рада, когда Беннет получил давно заслуженную пулю, и не огорчусь, если и остальных постигнет та же участь. И не имеет значения, кто из них будет первым и кто последним. А когда я увижу этого негодяя Дипа где-нибудь в канаве с парой унций свинца в его бандитской голове, я с величайшим наслаждением плюну на него, как я это проделала с убитым Беннетом. Вот так. Да и не только я одна буду рада этому. Собакам собачья смерть.
— Знаешь что, девка, — сказал я спокойно, — разговор становится слишком тяжелым.
— Не называй меня «девка», черт возьми! Именно так называл меня проклятый Беннет. Никогда не называй меня так!
— Я всегда буду называть тебя так, девка.
— А кто ты такой? Именно…
— Дип, — сказал я. — Называй меня Дип.
Джеко-бой еще сосредоточеннее уткнулся в бумагу, но он явно не читал ее. Мышцы его лица напряглись, и он пару раз облизнул пересохшие губы.
Девица сидела неподвижно, опустив вниз руки и наклонив голову.
Я допил свой стакан, поставил его на стол и взглянул на нее. Вены на ее шее вздулись, щеки слегка вздрагивали.
— Как твое полное имя, Тэлли?
— Тэлли Ли, — шепотом ответила она.
— Живешь рядом?
— Да… В сто тридцатом. За Броганским рынком. Но то, что я… говорила…
— Все о'кей, Тэлли.
Теперь вся нижняя часть ее лица дрожала.
— Иногда я… я говорю глупости…
— Конечно. Это так.
— То, что я сказала…
Она вздохнула и закусила губу.
— О гангстерах? О том, что я бандит? Негодяй? И было бы лучше, если бы меня подстрелили? Но ты говорила мне не то, что думала. Не так ли?
Вдруг она вскинула голову. Страх исчез, и твердым голосом она произнесла:
— Я говорила, что думала.
Джеко-бой за стойкой испуганно втянул голову в плечи.
Я усмехнулся и проговорил:
— Вот это вернее. Если ты это сказала, значит, так и думаешь.
Ее глаза несколько секунд изучали мое лицо, а затем, придя к какому-то заключению, Тэлли взяла свой стакан, допила остатки питья и заговорила жестким, твердым голосом.
— Ты не Дип. Ты слишком вежлив, чтобы быть Дипом. Настоящий Дип избил бы меня. Дип не выносит, когда его называют настоящими именами. Он не терпит женщин, которые слишком много знают и говорят о нем.
