Слева играл духовой оркестр. Маргарет узнала «The Maori’s Farewell» и «Bell-bottomed Trousers», насколько можно было различить в стоявшем вокруг гвалте. Она увидела, как вниз по трапу сводят какую-то рыдающую девушку, к ее пальто прилипли длинные полоски разноцветного серпантина.
— Она передумала, — услышала Маргарет слова одного из офицеров. — После того, как ее отвели к остальным в ангар.
Маргарет не позволила легкому беспокойству перерасти в нечто большее, поскольку прекрасно знала, как легко можно взвинтить себя до истерического состояния.
— Нервничаешь? — спросил отец. Он тоже заметил ту девушку.
— Не-а, — ответила она. — Мне просто не терпится снова увидеть Джо.
Похоже, отца вполне удовлетворил ее ответ.
— Твоя мама могла бы тобой гордиться.
— Мама сказала бы, что мне следовало бы надеть что-нибудь понаряднее.
— И это тоже. — Он слегка пихнул ее в бок, она ответила ему тем же, а затем поправила шляпку.
— Есть еще невесты? — Мимо них протискивалась представительница Красного Креста с блокнотом в руках. — Невесты, пора на посадку. Приготовьте ваши документы.
Каждую девушку, поднимавшуюся по трапу, осыпали серпантином, а докеры — то ли в шутку, то ли нет — кричали им вслед: «Ты еще пожалеешь!»
Отец понес ее чемодан на таможню. Она отыскала глазами младшего брата, он стоял спиной к кораблю, демонстративно от нее отвернувшись.
— Ты там присмотри за моей кобылой, Дэниел. — Теперь ей уже приходилось кричать. — Даже близко не подпускай к ней наших тяжеловесов. — (Он упорно глядел себе под ноги, отказываясь поднять на нее глаза.) — И постарайся не снимать с нее уздечку. Сейчас она уже не дергает. И вообще, погоняй ее подольше, только следи за тем, чтобы у нее рот оставался мягким.
— Дэниел, ответь своей сестре, — подтолкнул его локтем отец.
— Ладно.
Маргарет бросила взгляд на худые плечи Дэниела, на его угрюмое лицо, которое он упрямо от нее отворачивал. Девушку переполняло желание обнять брата, сказать ему, как сильно она его любит. Но он находил беременность сестры просто отвратительной, а узнав о том, что она уезжает, вообще перестал с ней общаться. Словно считал, что всему виной не Джо, к которому она уезжала, а вот этот большой живот.
— Ну что, не хочешь пожать мне руку?
В воздухе повисла длинная пауза, которую в любую секунду мог грубо нарушить отец, затем Дэниел все же протянул руку и, обменявшись с сестрой коротким рукопожатием, поспешно отдернул ее.
— Я напишу, — сказала она. — И очень советую все же ответить, черт бы тебя побрал!
