— Почтальон ошибся. Я сказал ему только, что заставлю мне открыть.
— Почему вы не показали мне ваш паспорт?
— Почему вы не дали мне для этого времени?
— Через три-четыре дня мы узнаем, кто из нас ошибся.
— Делайте, что вам угодно.
Меня отводят на почту, которая в то же время и гостиница, и минуту спустя я вижу у дверей мою почтовую коляску. Я спрашиваю у начальника почты экспресс, готовый отправиться по моему приказу, комнату с хорошей кроватью, письменные принадлежности, хорошего бульону сразу и добрый обед на два часа. Я приказываю принести мой багаж и все, что находится в моей коляске, раздеваюсь, моюсь и собираюсь писать, сам не знаю, кому, так как, по правде говоря, понимаю, что не прав; но я притворялся важной персоной, и мне кажется, что надо придерживаться этой роли. Однако мне досадно, что я вызвался оставаться в Эре до возвращения экспресса, который я запросил. Я решил провести тут ночь и отдохнуть. Я был в рубашке и пил заказанный бульон, когда увидел перед собой коменданта.
— Я сожалею, — сказал он очень вежливо, — что вы соизволили рассердиться, в то время, как я лишь исполнял свой долг, поскольку я должен доверять словам вашего почтальона, которые он ни за что бы не сказал без вашего прямого приказа.
— Это возможно, но ваш долг не простирается до того, чтобы выгнать меня из вашей комнаты.
— Мне нужно было поспать.
— У меня сейчас такая же потребность, но вежливость мешает мне последовать вашему примеру.
— Осмелюсь ли я спросить, служили ли вы?
— Я служил на море и на суше, и я покинул службу в возрасте, когда другие начинают.
— Если вы служили, вы должны знать, что ворота военного города не открывают ночью иначе, чем для курьеров короля, либо высшего военного командования.
— Но после того, как их откроют, можно быть вежливым.
— Не будете ли вы столь любезны, чтобы одеться и прогуляться со мной?
Это предложение мне понравилось, хотя его высокомерие меня задело. Удар шпаги, нанесенный или полученный, предстал перед моим воображением во всей своей соблазнительной прелести. Я ответил ему со спокойным и уважительным видом, что честь пойти с ним прогуляться заставит меня пренебречь всеми моими другими делами. Я попросил его присесть, поскольку я не одет. Я беру штаны, брошенные на кровати, с пистолетами в карманах, вызываю парикмахера, который в две минуты причесывает мне волосы, достаю из клеенчатого футляра мою шпагу и прицепляю ее сбоку. Закрыв комнату, я даю ключ хозяину, и мы выходим.
