А к тому времени рожать детишек было большинству людей лень. Вот и платили уж давненько и матери, и отцу немалые деньги, если у них ребеночек родится. Даже если - как и мои родители - на другой день в приют сдадут.
Человечество ведь не ютилось больше на одной-единственной истощенной планете. Наоборот, всё новые люди оказались нужны властям для освоения множества небесных тел, дабы наши густонаселенные соседи по Вселенной - ксеносы самых разных видов - в поисках жизненного пространства не подняли в очередной раз вопрос о перераспределении пустынных, но пригодных для проживания планет.
Мамочка, говорят, на премию за меня себе по примеру прадеда тоже нуклеиновые кислоты поправила. А папаша второго ребенка хотел, потому что на его нуклеинки тех денег не хватило.
Такими как я отказниками принято было планеты дальнего космоса заселять, куда меня после школы и отправили. И вот через несколько лет в дальнем космосе - в Пятом секторе Республики, самом дальнем, слыхали про такой? - придумал я со товарищи одну игрушку. Программировать-то мы все умели. А, должен сознаться, играть тогда на компьютерах людям даже больше нравилось, чем детей делать. Только вот судились с нами за нашу игрушку всякие 'сознательные' граждане из общественных организаций - ценности, 'пропагандируемые' нами, не нравились. Словно предчувствовали, какова будет роль игровых обычаев в уничтожении привычного для них мира. А называлась та игра 'Гоблины'.
Два года прошло с того самого дня, когда запустил 'Гоблинов' в последний раз. Мир изменился, но запах крови уже не так резко чудится по вечерам, когда мы с друзьями - с теми, кто выжил - сидим после заката у камина в мягких креслах, аристократично потягивая мед из дубовых кружек. И вспоминаем, что же из 'Гоблинов' этих вышло. Помянем павших и расскажем вам нашу историю.
А начиналось все совсем в другой Вселенной...
Одни сутки в ином мире.
Хмурое небо прижалось к самым верхушкам вздыбившихся на горизонте гор. Густые хлопья снега быстро засыпáли следы за растянувшимися по тракту гоблинами и варгами. Кособокий шлях изворачивался под немыслимыми углами. Попытка свернуть в лес, стеной возвышавшийся вдоль дороги с обеих сторон, и срезать очередной поворот не удалась - там ездовые варги ушли в снег по грудь, пришлось снова выкарабкиваться на слегка утоптанную за зиму и потому проходимую дорогу.
Лишь к вечеру, когда братья Плывуны начали похрюкивать от холода, гоблины - кроме Гóрбача, все как на подбор обладатели внушающих уважение тел - остановились на привал.
