— Позвольте объясниться, Ваше Императорское… — Чулицкий, словно обессилив, неаккуратно опустился на стул. Инихов и Гесс, напротив, вытянулись по струнке с беспомощно-растерянными лицами. Следователь непроизвольно отступил за стол и заморгал. — … Высочество!
Почтительно, но твердо Можайский изложил суть дела, а потом, уже опять положив трубку, задумчиво потер подбородок.
— Великий князь Алексей Александрович[10]. Хороший… но беспокойный человек, дай Бог ему здоровья. Оказал нам честь всемилостивейшей поддержкой.
Напряжение в кабинете моментально спало, разве что следователь все еще немножко нервно хмыкнул.
Около трех часов утра — темных, осенних часов под тяжкими дождевыми тучами — в здание участка прибыл флотский лейтенант, откомандированный, как он доложил Можайскому, его превосходительством вице-адмиралом Авеланом[11] для общей координации «операции». В чем, правда, заключалась эта координация, никто так и не понял, но само присутствие живого воплощения поддержки потревоженных особ вселяло в полицейских уверенность.
Лейтенант рассказал, что на перехват «Цойберина» направлена броненосная лодка «Волшебница», по счастливому стечению обстоятельств оказавшаяся на ближнем с «Цойберином» курсе.
— И потом, ведь это чертовски забавно, — лейтенант задорно усмехнулся, — волшебница против колдуньи[12]!
В четыре поступила первая депеша, озвученная лейтенантом вслух: «Цойберин» остановлен. В двадцать минут пятого — вторая: Анучин и Кузьмичев задержаны и переведены на борт «Волшебницы». Но без четверти пять третья депеша обдала Можайского и его коллег ушатом ледяной балтийской воды: «Помимо незначительной денежной суммы, никаких средств и ценного багажа при задержанных не обнаружено. Стюард отсутствие иного багажа подтверждает. Ввиду решительной невозможности полного и тщательного досмотра пакетбота, «Цойберин» отпущен и лег на прежний курс. «Волшебница» идет в Ревель».
Лейтенант отбыл, а в кабинете воцарилось уныние.
— Юрий Михайлович, как же так? — Чулицкий мрачно смотрел в наполовину пустой стакан остывшего чая. Инихов не менее мрачно покачивал в пальцах чайную ложечку. Вадим Арнольдович Гесс вяло, без энтузиазма, просматривал железнодорожный справочник, прикидывая время возможного прибытия «Волшебницы» в порт и то, как оно стыковалось с расписанием поездов на столицу. Следователь бесцельно вышагивал из угла в угол. — Никогда еще не было настолько стремительного раскрытия и… такого вселенского фиаско! Куда же исчез миллион? Не в море же они его выбросили? Может, отправили другим маршрутом?
