Это брат Сашка книжку ей подсунул и потом долго хохотал, когда сестра кривила губы.
Но кавалергарды признаться в том, что знакомы с творчеством Поля де Кока, совершенно не стыдились. Это была компания веселых, привлекательных и при этом совершенно несносных молодых людей – весьма родовитых, а порой и очень богатых фамилий. Именно их, знала Ольга Сергеевна, называли повесами. Дело было не только в картежничестве, пьянстве или бретерстве завзятых дуэлянтов. Повесничанье – дерзость, эпатирование приличий – было в большой моде среди гвардейской молодежи. Ольге Сергеевне было бы их очень неловко осуждать, потому что в ответ на упреки в несообразном поведении молодые люди очень любили читать из Пушкина, из его «Послания Каверину» (Каверин был среди них образцом повесы):
И черни презирай угрюмое роптанье;
Она не ведает, что дружно можно жить
С Кифером, портиком, и с книгой, и бокалом,
Что ум высокий можно скрыть
Безумной шалости под легким покрывалом.
В свете постоянно ходили рассказы об этих «безумных шалостях» – иногда более, иногда менее невинных. Похоже, одна из них как раз началась…
В сад вбежали несколько крестьянок. Большинство были хороши собой и весьма нарядны, другие уже в годах, и их, чудилось, привели прямо от печки или из коровника. Но все крестьянки были уже немного пьяны: лица их раскраснелись, глаза блестели, говорили они невнятно и смеялись слишком громко.
При виде их дамы, оставшиеся еще в усадьбе, ощутили себя скандализованными, особенно когда самые молодые кавалергарды начали бесстыдно лапать хорошеньких поселянок.
Впрочем, Юлия резко прикрикнула – и девок оставили в покое. Это не остановило исхода большинства дам – но самые любопытные остались, в их числе Ольга Сергеевна, которая, однако, думала, что роль корреспондентки, ею на себя взятая, оказывается более щекотливой, чем ей казалось вначале.
Тем временем всех провели на опушку сада, где загодя был вбит в землю высокий столб. На вершине громоздились какие-то яркие свертки. Хозяйка заявила, что там привязаны подарки: сарафан и повойник. Какая баба первой вскарабкается на высокий шест, той эти призы и достанутся.
Ольга Сергеевна выдержала еще пять минут, а потом отправилась будить отца. Вслед за ней убежали из сада оставшиеся женщины, скандализованные до онемения.
Остались только подвыпившие мужчины, и не надо было стараться напрягать воображение, чтобы представить,
чтоони могли узреть, когда крестьянки поочередно полезли на столб. Это сословие панталон не носит!
