– Я рада, что Филу лучше, – сказала она.
– Да. Все хорошо.
– Вы должны меня извинить... Видите ли... Сын Эжена Крумье не выжил...
– А, понимаю, – сказал я, борясь с комком в горле, и, чтобы сменить тему, спросил: – Вы читали книги Эжена Крумье?
– Нет, но он мне подарил одну. У меня на столе кроме нее лежат две стопки книг: Кинга и Кунца. Я читаю их вперемешку, но прочитать две книги Кунца подряд я не в состоянии. Поэтому стопка Кинга тает быстрее. Когда она исчезнет совсем, я разбавлю Кунца Эженом Крумье.
Я вернул газетную вырезку Анне и попросил сделать копию для меня.
– Я давно собиралась сделать копию и для себя. От газеты скоро ничего не останется. Завтра я буду в колледже и сделаю копию для себя и для вас.
Анна сдержала слово, и я увез в Лондон американскую легенду. Мне очень хотелось показать ее Ненси. Я знаю, что она любит подобные истории. К тому же, несмотря на оказанный мне радушный прием и предание забвению семейных раздоров, эта легенда явилась наиболее ярким воспоминанием о поездке в Америку.
Вот текст легенды. Напоминаю, что его автор Эжен Крумье.
Он с любовью смотрел в ее покрасневшие свинячьи глазки, обрамленные короткими белесыми ресницами. Он чувствовал ее ровное дыхание на своем лице. Он улыбался и щекотал ее за ушком, и ему казалось, что она улыбается в ответ. Эти минуты тайного единения доставляли ему наслаждение.
Но она не умела улыбаться – просто она родилась с улыбкой. Свои чувства она выражала помахиванием смешным хвостиком, похожим на сломанную пружинку от детской игрушки, и преданно тянулась пятачком к Уоллесу. Она любила засунуть его ему под мышку и весело похрюкивать, выражая свой свинячий восторг. Она была еще совсем поросенком, нескольких месяцев отроду.
Он улыбался, потому что знал всю ее судьбу наперед. Она же улыбалась, потому что улыбалась всегда, потому что жизнь прекрасна и ее кормушка полна. Она не знала своей судьбы и даже не догадывалась.
Каждый день он приносил ей размоченный хлеб и остатки от обеда. Она быстро прибавляла в весе, и он радовался этому, ласково поглаживая ее по спине.
Появление поросенка на ферме он объяснил жене желанием на Рождество вместо традиционного гуся отведать свинины. Говорят, что в Европе это становится модным. Жена Уоллеса не возражала. Она любила вкусно поесть, так почему бы не попробовать свинины? Она даже выписала в библиотеке несколько подходящих рецептов. Она тоже не сомневалась, что знает судьбу поросенка до конца.
