— Уймись, Горошинка, — пророкотал муж. — Эти люди — они же соль земли!
— Налей-ка мне еще кофе, Саймон, — сказала Дебора.
Саймон тут же повиновался.
— И молока?
— Да, пожалуйста.
— Кофе с горячим молоком! — воскликнул Хэнк, обнаружив очередную тему для нескончаемой беседы. — Вот и еще один признак упадка культуры. Эй! А вот и Анжелина!
Молоденькая девушка — судя по ее сходству с Дэнни, еще один член (все любопытственней и любопытственней, как говаривала Алиса) семейства Бертон-Томас, внесла в гостиную большой поднос, полностью сосредоточившись на этой нелегкой задаче. Не так хороша собой, как Дэнни, рыженькая, пухленькая, с обветренными щеками и загрубевшими ладонями, словно крестьянский труд ей более знаком, чем работа в эксцентричном семейном пансионе. Она нервно и неловко сделала книксен, не глядя гостям в глаза, и столь же неуклюже подала им завтрак. Что-то ее тревожило — девушка непрерывно покусывала нижнюю губу.
— Стесняется малютка, — громогласно заметил Хэнк, жадно уписывая большой квадратный тост вприкуску с яичницей. — Но вчера вечером после ужина она таки навела нас на след. Вы ведь тоже слышали насчет младенца, а?
Дебора и Сент-Джеймс переглянулись, решая, кому из них подавать ответную реплику. Мяч перелетел на поле Деборы.
— В самом деле, слышали, — подтвердила она. — Из аббатства доносится плач. Дэнни сообщила нам об этом, как только мы приехали.
— Ха! Еще бы не сообщила, — подхватил Хэнк и, боясь остаться непонятым, пояснил: — Пташка-милашка. Сами видели. Хочет быть в центре внимания.
— Хэнк, — пробормотала его жена, уткнувшись носом в кашу. Ее светлые, с соломенным отливом волосы были коротко подстрижены, открывая заметно покрасневшие кончики ушей.
— Джо-Джо, эти люди — вовсе не дураки, — возразил Хэнк. — Они знают, что к чему. — Тут он махнул вилкой в сторону англичан. Кусок сосиски едва не слетел с ее зубцов. — Вы уж извините мою Горошинку. Казалось бы, поживешь в Лагуна-Бич, чего только не насмотришься, верно? Слыхали небось про Лагуна-Бич, штат Калифорния? — Он даже не сделал паузу, чтобы дать им время для ответа. — Самое прекрасное место на земле, вы уж извините, что я так говорю. Мы с Джо-Джо прожили там — сколько мы там живем, милашка? Двадцать два года, верно? — а она все еще краснеет, честно вам говорю, когда видит, как парочка извращенцев обнимается. Я ей говорю: «Нечего обращать внимания на извращенцев, Джо-Джо». — Тут американец слегка понизил голос и добавил доверительно: — Они там у нас прямо из ушей вылезают, в Лагуна-Бич.
