Мое беспокойство усиливалось. Папа не связывался со мной и не посылал своего союзника, духа Азаэля, с какими либо известиями. Я ненавидела ждать. К концу третьего дня от моих ногтей ничего не осталось. И всюду я видела шептунов. Каждый день один из них меня находил, облетал и исчезал, словно им приказано было за мной следить. Единственное, что радовало - как только они меня замечали, оставляли в покое.
На четвертый день неусыпного демонического надзора я поехала повидаться с Вероникой.
– Я ненадолго, – сказала я. Все ее сумки уже были упакованы и стояли в комнате, а все остальное, что по мелочи, лежало вокруг в самом разгаре сборов. От этого зрелища что-то внутри меня надломилось.
Глубокая синяя печаль, словно лента, опоясывала грудь Вероники, была печаль глубокого синего цвета. Поверх нее искрилось оранжевое волнение с каплями серой нервозности. Эмоции – такая смешная штука.
Я протянула Рони руку, и та взялась за нее, при этом обратив внимание на мои пальцы
– Что ты делала со своими ногтями?
– Ой... я немного нервничала.
– Господи, Анна! Могла бы, по крайней мере, немного подправить их пилочкой. Давай я сделаю тебе маникюр? Как в старые добрые времена?
– Было бы здорово, – ответила я.
Ее недавно подрезанные темные, густые волосы обрамляли ее лицо. Я пыталась запомнить ее идеально подведенные миндалевидные глаза, изгиб ее царственного носа.
Мы уселись на пол, прихватив ее корзинку с лаками.
– Не переживайте, бедняжки. Рони позаботится о вас, – Вероника разговаривала с моими ногтями.
Она аккуратно срезала все лишнее и я отбросила все эмоции.
– Как Джей? – спросила она, не поднимая глаз.
Я откашлялась.
– Он... в порядке. Ты-то как?
– Кажется, тоже. Все это странно. Я скучаю по нему. Но, чувствую, что больше не имею права звонить. Сложно оставаться друзьями после того, как мы были вместе.
– Ага, – прошептала я. – Интересно, встретишь ли ты кого-то в Испании.
Она улыбнулась мне.
– Увидим. Не хочу ничего серьезного, но в ближайшем будущем рассчитываю найти много горячих парней.
– Я буду скучать по тебе, – сказала я.
Она погладила меня по руке.
– Не расстраивайся. Никаких слез. Просто вспоминай обо мне, когда делаешь маникюр, идет? И, ради Бога, не грызи их больше.
Мои бедные ногти были наименьшей из проблем.
