Там, в эвакуации, быстро возмужавший Броня вспоминал довоенное детство. В этой тетради сорок третьего года нет ни строчки о настоящем времени — как работается и учится, как живется. Только о прошлом…
Я закрываю тетрадь и беру в руки пожелтевшие листы писем.
Четыре письма и одна записка. 1949–1950 годы. Бронислав учится в училище и летом ездит на геодезическую практику.
Умер Саша, но еще не родился я.
«19 июня 1949 года. Село Черепичины Старорусского района.
Здравствуйте, дорогие папа, мама, Феликс, Юра, Вера, Надя!
Пишу в короткий свободный час. Нахожусь я сейчас на 2/3 до конца нашего хода: впереди еще 75 километров. Значит, в начале или середине августа мы кончим работу. Если ничего больше не добавят, то я вернусь домой в 20-х числах августа.
Как здоровье Феликса? Я узнал от Гали, что он был тяжело болен. Еще раз прошу вас, папа и мама, берегите детей… Думаю, излишне говорить о том, к чему приводит простая невнимательность к детским болезням, хотя бы и «незначительным» на первый взгляд.
Работаем мы напряженно. Глаза постоянно красные — кровь приливает к белкам. Весь день, часов с 6 утра и до захода солнца, мы наблюдаем, а потом до темноты подсчитываем. Я убеждаюсь, что шестьдесят процентов даром не даются, за них иной раз спустишь с себя семь потов. Идем все время по реке Ловать и поэтому купаемся часто. Минные поля стараемся обходить, но иногда из-за неточного нанесения их на карту шагаем по ним. Наше счастье, что мины противотанковые. Борька пишет, что даже наступил на одну. Надо думать, что после этого с ним ничего не случилось, так как он все же пишет.
Как у ребят дела с ягодами и рыбой? Ловят ли с папой рыбу?
Мама, как ты себя чувствуешь? Уж теперь старайся не делать тяжелой физической работы на огороде — поручай все ребятам, они, наверное, без меня обленились. Пусть Феликс, как старший, следит за всем. Завтра надеюсь выслать тебе пятьдесят рублей. Питайся, мама, хорошо, на одежду ребятам не трать — я, может быть, привезу им из экспедиции что-нибудь, мне обещали.
Спешу кончить. Много дел. Пишите мне почаще. Ну, целую всех.
P. S. Папа, есть много тем для рассказов о колхозниках».
Еще одно письмо — Феликсу в лагерь. Феликса только что осудили. В семье — шок. Отец уходит из редакции «Ленинградского железнодорожника». Надежде — девять лет. Вере — тринадцать. Юрке — пятнадцать, он порывается бросить школу и идти работать. Мать устраивается контролером ОТК на электротехнический завод. Мне только что исполнилось семь месяцев, я качаюсь в гамаке меж двух березок, и сестры по очереди смотрят за мной. И Надежде запрещают брать меня на руки — боятся, что мы с ней загремим куда-нибудь в крапиву…
