Ближе к обеду в палату влетела по обыкновению шумная Инка. Обняла, больно навалившись, запричитала, про то, как она, бедненькая Лиса, тут оказалась, а потом, выговорившись и напричитавшись, принялась жалостливо нацеловывать свою подругу, умильно роняя слезы. Целовала как неживую. Словно куклу. На прощанье оставила книжку Анатолия Алексина.
— Там рассказы хорошие, почитай… — со значением сказала она. — Всё равно тебе теперь больше делать нечего!
Интуитивно почувствовав неладное, Лиса с подозрением уставилась на книгу, но всё же вежливо поблагодарила и как только подруга ушла, открыла первую страницу. Чтение затянуло. Оторваться от сюжета, в котором рассказывалось о молодом человеке, умершем от перитонита, оказалось невозможно. Невольно ассоциируя главного героя с собой, перепуганная и оттого разозлившаяся Лиса лежала в испарине и шептала: «А я не умру! Ни за что не умру! Вот увидишь, гадкая Инка! Назло тебе не умру!!!» Подруга опять показала своё истинное лицо, но каждый раз Лиса ей прощала и знала, что простит и теперь… Будет и дальше страдать и терпеть вместо того, чтобы возненавидеть или отвадить раз и навсегда.
Вечером снова пришла мама.
Увидев заплаканные глаза дочери и осторожно её расспросив, возмутилась:
— Сколько я тебе талдычу: не дружи с ней! Не дружи!!! А ты не слушаешь! Ну какая из неё подруга?!
Лиса нахмурилась и замолкла.
Эх, мама, мама, неужели забыла: когда ругают близкого человека, его же защитить хочется!..
На третий день доктор разрешил подняться с постели.
Легко сказать «подняться», когда просто сесть — сложнейшая задача! Палата плыла перед глазами, хотелось лечь обратно и больше уже не вставать. Никогда и ни за что. Шатало, как от хорошего ветра. Но доктор смотрел с такой иронией что…
«Не дождётся!» — решила Лиса и, собравшись с духом, встала и пошла.
Первые шаги — они всегда самые трудные. Бредущая в туалет Лиса на всякий случай придерживала бок. Ей казалось, что от любого неосторожного движения шов непременно разойдётся и все её внутренности вывалятся прямо на недавно помытый и ещё пахнущий хлоркой покрытый кафелем пол. Пару раз Лисе попытались помочь, но она отказывалась.
— … я сама… — и упрямо сжимала дрожащие губы.
* * *
Почему-то часто хотелось в туалет. В один из таких уже ставшихся привычными «походов», Лиса, через распахнутую дверь соседней палаты, абсолютно случайно, заприметила копошившегося возле общего холодильника симпатичного парня. Заприметила и невольно застыла на месте. Парень тем временем нашёл то, что искал, скользнул по ней совершенно незаинтересованным взглядом и исчез из виду. Правда, он успел улыбнуться.
