Когда мальчику исполнилось 12 лет, он сделал лошадь, которая танцевала сама при помощи пружины. Он все свое свободное время работал в кузнице, что-то ковал, рубил, резал, подгонял, шлифовал. И вот теперь лошадь танцевала на полу перед ним и Норой Вэйл, девятилетней соседской девочкой. Она захлопала в ладоши, когда лошадь повернула голову, как бы посмотрев на них.
— Это прекрасно, Марк! — воскликнула она. — Это прекрасно! Еще никогда не было ничего подобного, разве что в старину.
— Что ты имеешь в виду, — быстро спросил он.
— Ты же знаешь. Очень давно. Когда у людей были разные умные вещи, вроде этой.
— Это только сказки. Разве не так? Она покачала светловолосой головкой.
— Нет. Мой отец был в одном из запрещенных мест. К югу от горы Маунвил. Там все еще валяются всякие сломанные машины, которые люди теперь не могут делать, — она взглянула на лошадь, движения которой стали медленнее. — Может быть, даже такие, как эта.
— Это интересно. Я не понимаю… И это все еще лежит там?
— Так говорил мой отец.
Мальчик взглянул в глаза Норы, и девочка отвела взгляд.
— Ты знаешь, может, эту лошадь не нужно никому показывать?
— Почему?
— Люди могут подумать, что ты копался в запретных вещах, изучал их.
— Это глупость, — сказал он, когда кончился завод пружины и лошадь упала. — Это настоящая глупость, — он замолчал. — Пожалуй, я подожду, пока сделаю что-нибудь получше, что понравится людям.
Следующей весной он продемонстрировал друзьям и соседям машину, которая приводилась в движение водой в оросительных канавах. Об этой машине люди спорили две недели, но затем решили не устанавливать ее.
— Тогда я придумаю что-нибудь другое. Что-нибудь такое, что им понравится, — сказал он Норе.
— Почему, — спросила Нора. Он удивленно взглянул на нее.
— Потому что они наконец поймут.
— Что поймут?
— Что прав я, а не они, разумеется.
— Люди такого никогда не поймут.
— Посмотрим, — он рассмеялся.
Когда мальчику было 12 лет, он, как обычно, взял гитару и пошел в маленький парк, расположенный в самом центре города, сделанного из стекла и бетона, где теперь жила их семья.
Он погладил пыльное синтетическое дерево, пересек искусственную лужайку, на которой была создана голографическая картина травы и цветов, сел на пластиковую скамью. Из открытых динамиков звучало пение птиц. Искусственные бабочки с радиоуправлением порхали в воздухе. Скрытые аэрозольные распылители наполняли воздух ароматом цветов. Он вынул гитару из футляра, настроил ее и начал играть.
