Вдруг я обнаружил, что нахожусь перед домом Лаборда. Ноги сами привели меня сюда. Я чуть было не поднялся к нему в квартиру, но тут же отказался от этого намерения. Через несколько дней я уже буду вполне готов занять его место, так что имело смысл подождать. Конечно, я мог вмешаться и заставить его отменить сегодняшнее свидание, но я лишь ускорил шаги. Партия была начата, и я во что бы то ни стало хотел завершить игру, в которой на кон было поставлено все. Возможно, в глубине души я всегда был игроком, просто не подозревал об этом.
За обедом мы с Одиль опять были вдвоем. Я ел с аппетитом, она же почти ни к чему не притрагивалась. Мысленно она уже была там, в беседке, в объятиях своего полу-любовника. Она хотела его ласк, и это лишало ее всех остальных желаний.
Случалось, она даже забывала поддерживать разговор, рассеянно кроша в пальцах ломтик хлеба. И я понимал, о чем она думает. Ее глаза ввалились и были обведены темными кругами, щеки чуть порозовели. Потом вдруг она очнулась, заметила меня и возобновила разговор, который сама же резко оборвала за несколько минут до этого.
— Извини, я сегодня немного рассеянна, как и ты, впрочем. Где ты был?
— С тобой, естественно.
И она даже не догадывалась, до какой степени это соответствовало действительности.
К концу обеда меня позвали к телефону.
— Кто это был? — спросила Одиль, когда я вернулся в столовую.
Я не готовил ответа заранее, но сумел удивительно правдоподобно солгать.
— Один американский делец, с которым я должен встретиться и который только что прилетел в Орли.
Пока, кстати, это было чистой правдой, но дальше была уже сплошная ложь.
— Он попросил меня встретиться с ним сегодня вечером в отеле «Кларидж». Поедешь со мной?
Разумеется, я знал, что она мне ответит.
— Нет, я предпочитаю остаться дома.
Она могла бы сделать вид, что разочарована, огорчена моим отъездом, но она не стала этого делать, и я был ей почти благодарен за то, что она избежала ненужной фальши.
— Ты поздно вернешься? — только и спросила она.
— Мы назначили встречу на десять часов вечера. Значит, вернусь самое позднее поездом в одиннадцать пятьдесят.
— Ты поедешь на поезде? Не на машине?
— На поезде.
Я не хотел симулировать отъезд и оставлять машину где-то на улице. Мне нужно было вернуться домой как можно более незаметно. Я сменил тему разговора:
— Кстати, знаешь, у Фавреля не все благополучно.
— А что такое?
— Прекрасная мадам Фаврель обманывает своего мужа.
— Что ты говоришь! Не может быть!
