Мама заболела. Каждый ребенок ощущает тревогу когда его мать где-то в тени лежит в постели и не встает. Отто испытывает эту тревогу в повышенной степени. И если он все же был ее малышом ее единственным ее старшеньким ее заботушкой ее сорванцом то даже если он десять раз примыкал к революционерам он все равно оставался ее малышом ее единственным ее старшеньким ее заботушкой ее сорванцом.
Солнце в лучистых голубых глазах Отто казалось внезапно погасло.
Пока карета скорой помощи медленно паркуется у больницы Ингеборг при помощи молодого санитара ставит капельницу с плазмой чтобы поддержать кровообращение. Бутылочка с жидкостью прикреплена к низкому потолку. Пластиковые трубочки тянутся к сгибу руки пациента и в этом месте жидкость вводится в вену В машине есть и кортизон классическое средство против шока. Ингеборг делает Пасхальному Зайцу инъекцию и внимательно наблюдает за его лицом с которого постепенно сходит бледность а затем начинает разрезать правую штанину из которой капает кровь.
Отто был против войн и против властных структур которые он сотрясал на элитных стоянках он открывал огромные сияющие двери кадиллаков припарковывал машины и получал за это маленькие и большие чаевые при этом его часто охватывал пламенный гнев когда из огромных тачек выходили жирные мужчины с толстыми бумажниками ведя под руку уличных девчонок которых он знал. Он часто говорил этим девчонкам неужели вы не замечаете что эти эсперантисты эти продувные бестии и наши сородичи только используют вас и все они хотят от вас только одного а потом они выбросят вас на помойку вы даже их жен обругать не можете или их детей или прийти к ним домой ну разве что в качестве служанки (служанки) грязь за ними подметать. Но у девчонок на уме попытка подняться по социальной лестнице и они не прислушиваются к словам рыдающего от возбуждения Отто который от омерзения даже чаевые то и дело швыряет прочь. Когда Отто наконец-то подходит к матери вступает в эту тень где стоит она и сообщает ей о запланированной поездке в ГДР она никак не может понять зачем люди хотят покинуть благоденствие запада свободного запада и оказаться в нищете темноте мраке запустении несвободе диктатуре и т. п. несвободного востока. Так что было совсем не просто объяснить матери свое желание. Она знать об этом ничего не хотела как это отпустить своего единственного своего птенчика баловня на чужбину да еще такую опасную. Ведь несмотря на свои 19 лет Отто был по-прежнему младенчиком их семейный фотограф ее Отти как мать его по-прежнему с нежностью называла. Ей предстояло расстаться со своим солнышком которое освещало и грело весь дом. Представить себе невозможно!
