- Скажи, Миртл, а когда ты умерла?
- В 1942 году.
- Ты прекрасно выглядишь для привидения, - Миртл расцвела довольной улыбкой, - А скажи, кто у вас был самым красивым и самым лучшим учеником в школе в то время?
- О, ну, конечно, Том Реддл. Кто ж еще? Он, правда, был не так красив, как я, но за ним бегали все девчонки школы, а учителя пророчили ему самое прекрасное будущее. Если бы я не умерла, у него был бы хороший конкурент! - пафоса и самодовольства Миртл хватило бы на весь Слизерин.
- Ох, спасибо тебе, Миртл. Я рад знакомству с тобой. И обязательно забегу к тебе как-нибудь. Но сейчас, как ты знаешь, ночь, и мне надо быть свежим и бодрым с утра.
- Да, конечно, Гарри. Ты приходи, мы еще поболтаем. А я никому не расскажу, что ты был здесь ночью и так хорошо со мной поговорил, а то если тебя накажут, мне будет обидно.
- Спасибо, Миртл. До встречи.
- Пока, Гарри. Приятных снов.
Конечно, можно было просто убрать отпечаток души Миртл навеки вечные из этого мира, но Гарри мог сделать это в любой момент, а пока пусть существует, плаксивый сгусток эктоплазмы.
***
В гостиной было тихо, когда Гарри скользнул в темный угол, но она была не пуста. В кресле, свернувшись калачиком, сидела Лаванда - главная сплетница Гриффиндора. Гарри поморщился и остановился перед креслом. Лаванда вскинула на него свои голубые глаза:
- Гарри? Привет!
- Привет, Лаванда.
- Я не слышала, как портрет открывался. Наверное, задумалась, - "Ага, о шмотках!", - мысленно повеселился Гарри.
- Бывает. Спокойной ночи.
- Ой, Гарри, подожди. Давай поговорим, - полувампир сунулся в мысли потенциальной оппонентки, и чуть не расхохотался: та решила его убедить, что роль подружки героя никак не может принадлежать грифиндорской заучке и синему чулку. По ее мнению, Гарри больше подходила сама Лаванда - красивая и самая шикарная, звери внутри дружно фыркнули на такие мысли несмышленой девчонки. Откуда ей, помешанной на шмотках и внешнем виде, было знать, что Гарри видел в Гермионе тот свет, к которому тянулась его темная душа, свет, который боготворили его страшные сущности. Свет мягкой улыбки и золотисто-карих глаз, свет тяжелых, непослушных волос и маленьких теплых ладошек. Гарри готов был вечно носить Гермиону на руках только за то, что она делилась с ним своим светом и теплом. Только за ее мимолетную улыбку и нежный взгляд. Никакие Лаванды, Парвати и белокурые Астории со Слизерина не сравнятся с Его Гермионой. Никогда.
