Повернув голову, Таня губами нашла его чувственный рот. Их губы слились, оторвались друг от друга, снова встретились в поцелуе нарастающего желания.
А потом Пума увлек Таню в вечное действо, войдя в ее тело со всей полнотой и силой мужского превосходства. Имя мужа легким вздохом сорвалось с Таниных губ. Они двигались в едином ритме, его ладони лежали на ее бедрах, направляя ее движения, она же гладила его по спине, сжимала его плечи, впиваясь в них ногтями. Страсть вела их к невероятным высотам, туда, где смыкаются агония и экстаз. И наконец взрыв немыслимого наслаждения отправил их сквозь алмазные россыпи звезд в заоблачные дали.
Когда они пришли в себя, Таня устроилась на плече мужа. Он умиротворенно вздохнул, мягко касаясь губами ее влажного лба. Неважно, что готовит им будущее. Пока они с Пумой будут вместе, она будет счастлива. И, убаюканная размеренным биением его сердца, Таня уснула.
Наступил 1876 год, и пока вся остальная нация готовилась отпраздновать столетие независимости Соединенных Штатов, индейские племена боролись за свое выживание. В декабре, который индейцы называют Луной, Когда Волки Держатся Вместе, Эдвард Смит, председатель комиссии США по делам индейцев, приказал переселить всех сиу и шайеннов в резервации и доложить о выполнении к концу января. Если индейцы не подчинятся по доброй воле, этим займутся военные.
Когда после назначенного срока прошла неделя, Большой Отец в Вашингтоне, президент Грант, отдал приказ генералу Шеридану начать действия против представлявших угрозу индейцев. В свою очередь, генерал Шеридан приказал генералам Круку и Терри готовиться к военной операции у истоков рек Паудер, Тонг, Роузбад и Биг-Хорн.
Совершенно неразумно было требовать и ожидать, что в зимние холода племена смогут пройти такое большое расстояние за столь короткий срок, да еще с семьями и имуществом, но правительство это не волновало. Укрывшись в удобных городских домах, они даже не думали о жестоком холоде на равнинах, о глубоком снеге, в который лошадь проваливалась по брюхо, а иногда и глубже, и свирепые ветры снижали и без того низкую температуру воздуха.
Правительство и военные хотели только одного — поскорее освободить Черные Горы для охотников и поселенцев, а всех до одного индейцев загнать в резервации. И никакого значения не имело то, что они нарушали еще один договор в длинном ряду нарушенных договоров. Их не волновало, что жизнь индейцев может стать труднее, что земли резерваций скудны, там мало воды и растительности. Какое кому было дело, что индейцев обманывают, если белые могли получить то, что они хотели. А хотели они золото и земли Черных Гор.
