— Да он драпал, как заяц! — Вадик был из нас самым старшим и проигрывал неохотно. — Кто мог подумать, что он пальнет с разворота?
— В бою некогда думать, — наставительным тоном заметила Леська. — Высовываться надо меньше, тогда не придется изображать дохлятину.
— Помогите кто-нибудь вылезти! — долетел снизу призыв Лукича.
Я подал ему руку, и он вскарабкался к нам, похожий на вылезшего из болота утопленника.
— Идемте на речку! — предложила Леська. — Все равно вам надо отмыться. И еще я знаю одну важную тайну.
— Как подманить охотников? — язвительно спросил Вадик.
— А если так, то что? — С хитрым прищуром она сунула руку в карман штанов.
— Попытка двадцать четвертая, — отмахнулся Вадик.
Две недели назад мы уже пытались подманить охотников, выйдя в море на надувном плотике. Леськина идея состояла в том, что, кроме охотников, вызволять нас будет некому, но вышло не так, как она задумала. Нашли нас муниципалы из Светлогорска, а мама взгрела меня так, что надолго отбила желание даже играть в охотников, не то что приманивать их.
— Никакая не двадцать четвертая, — надула губы Леська. — Вы даже не представляете, что я на этот раз выменяла у Молчуньи!
— Новый надувной плотик? — поддел ее Лукич.
— Вы оба дураки! Молчунья живет на острове!
— И что? — Вадик повесил ружье на шею и направился к речке.
— А то, что я выменяла у нее икринку!
Вадик замер. Лукич тоже остановился как вкопанный, а у меня ледяная волна пробежала по коже.
— Врешь! — Вадик неуверенно обернулся.
— А вот это ты видел? — Леська выхватила кулак из кармана и разжала ладонь.
Колышущийся зеленоватый шарик в ее руке наполнился солнечным светом, и мы рты раскрыли от неожиданности и удивления.
— Ни фига себе, — первым пришел в себя Вадик. — Откуда она у Молчуньи?
— Прибой вынес.
— Значит, дохлая, — облегченно выдохнул Вовка Лукич.
Меня тоже немного отпустило.
— Почему? — нахмурилась Леська.
— Сколько она в море пролежала и не вылупилась?
— А может, не пролежала? — Леська взяла икринку пальцами и поднесла к лицу. — На прошлой неделе во время шторма что взорвалось?
Той ночью я проснулся и закричал, не помня себя от страха. И мама тоже кричала, а занавески метались от ветра, врывавшегося через разбитые стекла. На следующее утро мы увидели в небе тяжелый гравилет охотников. Он направлялся на север, за горизонт.
— Мина взорвалась, — предположил я.
— Ромка хоть и копуха, но умный, — Леська одарила меня многообещающей улыбкой. — Что, кроме мины, могло взорваться?
