Теперь Солтан понял, что к чему. Табун нужен людям. Он, Солтан, проявил сегодня мужество, не струсил. Значит, он послужил людям. Стал мужчиной!
***
Уходило лето. Уже пора было собирать Солтана в школу, и отец отвез его в аул. Перед тем как уехать, Солтан попрощался со своим Туганом. Угостить его не мог, не было ничего сладкого, но Туган к нему так привык, что, казалось, ему не столько нужен был теперь сахар, сколько то, чтобы Солтан приласкал его. Никого из табунщиков жеребенок к себе не подпускал, а к Солтану бежал, завидя еще издали или услышав его призывный свист.
За эти месяцы на Бийчесыне лошади налились, шерсть у них блестела, любо было смотреть. Туган потерял детскую угловатость, стал еще резвее и быстрее в беге. У этого белоснежного жеребенка черными были только глаза, удивительно умные, озорные, смелые и, как казалось временами Солтану, насмешливые. Длинные крепкие ножки легко держали его поджарое тело. Когда он скакал, головка его, как у птицы, устремлялась к полету.
Солтан готов был бы даже оставить школу, лишь бы быть всегда с Туганом, но разве отец разрешит? Он всегда с огорчением говорит о том, что сам остался малограмотным. Но сыну-то он даст большое образование, это непременно!
Когда Солтан прощался с жеребенком, мальчику показалось, что и в черных глазах Тугана стоят слезы. «Как тяжело, оказывается, разлучаться настоящим друзьям!» – понял Солтан на альпийских пастбищах и эту истину.
Ноябрь в этом году был в долине холодным. Горы за конезаводом все чаще покрываются туманом, а речка у въезда на завод как-то притихла, а ведь все лето она была говорлива, болтала кому-то о чем-то, как первая аульская сплетница.
За околицей, где всегда много ребят, сегодня пусто. Там, на пожухлой траве, паслись без особой охоты ослы, телята, индюки да гуси. Ребята же облюбовали себе место не здесь, а на заборе заводского конюшенного двора, где они расселись, как птицы на жердочке, благо сегодня выходной и в школу не идти.
Идет отъем жеребят от матерей, малышам уже по семь месяцев. Как они будут жить без матерей?
Солтан с Шайтаном устроились рядышком. Каждый год в такой день они всегда «болеют» за жеребят, забыв свои игры и заботы… «Жалко, когда разлучают малышей с матерями, жалко, что приходится так жестоко поступать», – думает каждый из мальчиков.
– А что, если Тугана угнать и спрятать, а потом пригнать его к Гасане? – говорит Солтан, нарушив молчание.
– Как бы не так! Все равно разыщут. Да и ничего с твоим Туганом не случится без матери, – смеется Шайтан.
