- Римка! Прекрати.
- Почему?
- Ты... я....
- Очень информативно, - она спокойно надела халатик - шелковый, кокетливый и снова села на свое место. Глеб перевел дыхание. - Давай, ты для начала сам себе решишь, чего ты от меня хочешь, а потом уже приходи общаться, ага? - Ровный ледяной голос инеем ссыпался за шиворот, и Глеб мельком подумал, что ему удалось вывести ее из себя.
- Детей.
- Еще раз?
- Я. Хочу. От тебя. Детей.
- И все? Больше ничего?
- А что еще прилагается?
- Ты знаешь, больше потеряешь, чем приобретешь, - она равнодушно смотрела в телевизор. - Поэтому, я не думаю, что игра стоит свеч. Открой шампанское, будь добр.
- Римма.
- Что?
- Ты меня любишь?
- Нет.
- Вот поэтому я и не могу.
- Потрясающе. Мне должно это польстить?
- Вряд ли. Но пока я не увижу, что ты меня любишь, я не смогу сделать это с тобой.
- Глеб. Тебе в голову не приходило, что я вообще любить не умею?
- Все умеют.
- А. Ну, да.
- Римма, ты вот сейчас ерунду говоришь.
- Глеб. У меня было достаточно парней и девушек, чтобы понять - максимум, на что я способна - это верность и ровное теплое отношение. И всем этого было достаточно.
- Я не все.
- О да, ты особенный.
- Ты меня полюбишь.
- Разумеется. Только у нас замкнутый круг получится.
- Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду, что пока мы с тобой не будем спать, я буду считать себя свободной, и соответственно, открытой для новых отношений. А у тебя не будет возможности влюбить меня в себя. Вот и все.
- Увижу кого рядом с тобой - убью. - Глеб навис над ней на руках.
- Отелло, да и только. Ты сам не знаешь, что тебе от меня надо. Любовь - слишком эфемерное понятие, чтобы требовать ее от другого человека.
- Я не требую.
- А что ты делаешь? Ты мне говоришь - хочешь меня - тогда люби. Знаешь - не хочешь меня - не люби. - Она резко оттолкнула его ладошками в грудь.
- Ты. Будешь. Моей. Поняла? - выдохнул он ей в губы и осторожно сжал красивую шею в ладони.
- Я тебя услышала.
- Моя Снежная Королева. Девочка-весна.
- Ты пьян и неадекватен. Убери себя с меня.
- Я тебя теперь из поля зрения не отпущу никогда.
- Фу, какой ужас. Тебе завтра будет стыдно.
- Да замолчишь ты, или нет? - с отвращением спросил он и поцеловал ее.
- Слава тебе господи, разобрались, - пробормотала она, когда халатик с треском разорвался на две неровные части.
- Замолчи ты, Христа ради, - рявкнул он, и содрал с нее стринги
- Молчу-молчу. А ты не отвлекайся.
Он зарычал, запечатывая ей рот поцелуем.
