Перевернулась на бок, затем на четвереньки, встала. Добрела до подоконника, подтянулась села, принялась отряхиваться. Как на концерт вот пойду, спрашивается? Папка ж не оценит, если только на глаза ему не попадаться.
Просидела до конца пары, глядя на чугунный забор и проезжающие мимо машины. Возле столба с афишами околачивалась не совсем свежего вида девушка. Некоторые и с утра работают. Когда милиция, наконец, разгонит? Только меня одну уже пару раз пьянющие в хлам товарищи тянули в машину, назначая занятные цены. А сколько нас здесь студенток из корпуса в корпус ходит? В кабинетах поднялся шорох. Я спрыгнула и собрала вещи.
***
- Саш, так нельзя.
- Как? Ирин, я с ним ничегошеньки не делала. Ты сама знаешь, я всех делю на две категории. Те, с кем можно поиграть и те, с кем нельзя. С ним нельзя. Просто поговорила раз и то от скуки. Все! Это было две недели назад. Как можно влюбиться за две недели, да еще и особо не общаясь со мной? Привет и пока не считаются. Глупость какая-то.
- Саш, человек страдает.
- Да знаю я, что страдает. И хреново мне от этого, хотя не должно быть. Что ты предлагаешь?
- Блин, хотя бы разговаривай с ним!
- А смысл? - я развела руки в стороны, ветер тут же распахнул полы короткого плаща. - Он мне ни в каком виде и планах не нужен. Начну с ним общаться - дам надежду. Только на что ему надеяться? Потом только в два раза больнее будет, если с кем встречаться стану. А так пусть считает, что мне плевать, и я - стерва.
- Ты и есть стерва... И я вместе с тобой...
Меня тут же привлекло Иркино замечание. Насторожила уши. Сейчас будет что-то интересное! Я заскочила перед подругой и пошла лицом к ней.
- Колись!
- С Антоном по телефону до ночи разговаривали.
- Опять?
- Не опять, а снова, - Иринка хмыкнула. - И не смотри на меня так. Сама знаю. Урод, козел, бабник, но такая прелесть.
Я картинно закатила глаза, обернулась, проверяя дорогу на наличие открытых люков, бордюров и прочих неприятностей. Удовлетворилась ситуацией, вернулась к разговору.
- Прелесть... понятно. А дальше?
- Ну а дальше, ты знаешь мой язык. Со мной можно говорить долго и ни о чем. А похвастаться он любит...
- Короче, Склифосовский!
- Короче он хвалился размерами сама поняла чего, а я посмела усомниться, он тут же сорвался ко мне... в пол четвертого утра...
- И ты вышла, - нисколько не сомневалась, что подруга поступила именно так. К Антону она имела необъяснимую слабость.
