— Уйди, старая, не мешай, — бросил Иван.
— Ты куда еще собрался?
— В магазин, скоро вернусь, — кряхтел Иван, слышалось какое-то движение.
— Ты снова? — завопила соседка. — Снова пьешь? Ах ты, зараза! Ненавижу тебя! Сколько ты будешь испытывать мое терпение, сколько тебя надо умолять? А ты все как будто один живешь, только себя замечаешь. Ненавижу тебя!
Она, как обычно, била его полотенцем.
— Римма, Римма, прекрати, ну, договоритесь вы как-нибудь, — соседка, что накануне просила открыть форточку, когда на кухне взорвалась скороварка, выглянула из своей комнаты.
Иван вызывал сочувствие у всех, кроме собственной жены. Даже Марину, холодную и непробиваемую, беды Ивана трогали. Марина считала, что ей в жизни вообще-то везет. И еще раз убеждалась в этом, слушая очередные разборки Ивана с женой.
После того, как скрипнула входная дверь, и Иван ушел туда, куда собирался, что-то загрохотало.
— Маринка, а Маринка, выходи, разговор есть, — Римма явно была не в себе.
— Чего надо? — грубо спросила Марина, не собираясь открывать дверь.
— Ты мне еще поговори! В таком тоне с кем угодно, но не со мной! — рявкнула Римма.
— Надо чего? — повторила Марина, неторопливо собираясь и разглядывая себя в зеркало.
— Разобраться с тобой хотела, вот что! Ты Ивану вчера водки дала? А он у меня подшитый был, понимаешь? — от обиды Римма ударила в дверь кулаком. — Он у меня три года не пил, все было хорошо. Я столько сил положила, чтобы он не пил! А ты, ты…
— Что я? — захохотала Марина. — Это же он пьет, а не я! С ним и разбирайтесь. Не хотел бы — не пил бы, а у меня важные дела и мне нужно собираться. А я тут стою несобранная и слушаю эти бредни. Отстаньте! Своими делами займитесь. Слышите?
Марина нисколько не вышла из себя. Происходящее представлялось ей очередным маленьким приключением, которое скоро останется в прошлом, и не только потому, что забудется, но и по причине смены ею среды обитания. Все-таки жизнь в коттеджном поселке — это не прозябание в трущобах, коими она считала старые кварталы в центре города.
— Как вы мне все надоели, даже не представляете, — бросила Марина соседкам, выходя их квартиры. — Как я буду рада, если вы друг другу перегрызете глотки! Надоели ваши выяснения отношений. Это что, жизнь?
— Мариночка, зачем ты так… — вздохнула соседка, та, что знала Марину еще ребенком. — Одумайся, это все мелочи, мы же не со зла друг на друга и на тебя кричим.
— Ага, еще бы вы на меня кричали! — Марина внимательно осматривала себя в зеркало. — Да плевать мне на вас! Живите, как хотите!
