— Я сказал тебе убираться! — сзади стоял Павел Ильич, его лицо налилось кровью. — Проша, не обращай внимания на этого мерзавца. Есть у меня подозрение, что он забывается.
Павел Ильич нагнулся и поднял с пола осколок тарелки, отлетевший в коридор.
— Проша, успокойся сейчас же, не время по таким пустякам расстраиваться, — Павел Ильич повертел в руках осколок и поднял глаза на Андрея. — Чего ждешь? Беги в трактир, к Велицким или куда ты там собирался. Что стоишь? Денег от меня ждешь? Не будет тебе никаких денег. Твои проделки чуть не стоили жизни…
Он поперхнулся, очевидно, от волнения.
— Вы ничего не понимаете, отец! И не хотите понимать. И сегодня я обойдусь и без ваших денег! — Андрей медленно, маленькими шагами пятился в сторону и, наконец, рванул в коридор, чуть не задев локтем руки Павла Ильича, сжимавшие осколок тарелки.
— Как ты смеешь со мной так говорить? — спокойно, но строго спросил Павел Ильич.
Андрей ничего не ответил и даже не остановился. Было слышно, как он прошел в переднюю, как скрипнул паркет, как хлопнула дверь.
— Вот сорванец, черт побери, — выругался Павел Ильич. — Ничего, я его воспитаю, если его вообще можно воспитать. Драить палубы в Кронштадт отправлю. В лазарет прислуживать. Или в Либаву, грузить зерно. Вот посмотрит у меня, как оно достается!
— Андрюшу? — переспросила Проша.
— Ну, а кого еще? — удивился Павел Ильич.
Он уже почти не злился и изо всех сил старался стереть из памяти все только что имевшее место и сосредоточиться на главном — на дочери. Присутствие Александра Матвеевича его успокаивало. Успокаивало и то, что Андрей наконец-то куда-то ушел: беседы с сыном в последнее время тяготили Павла Ильича, причин этой тягости он, сколько ни силился, все равно понять не смог.
— Так, Проша, готовь обед, Александр Матвеич разделит трапезу с нами, у него с утра во рту ни крошки. Да, и сама немного приоденься, приберись, подашь прямо здесь.
Прасковья, сидя на четвереньках, закивала в ответ и заморгала своими бесхитростными подслеповатыми глазами.
Андрей с силой закрыл за собой дверь, поднял воротник пальто и зашагал по переулку. Навстречу ему двигался человек, походка и черты которого показались ему знакомыми. И действительно, подойдя чуть ближе, он увидел, что это Велицкий.
— Василий, какая встреча! Ты ко мне али по делам куда? — Андрей остановился и съежился: слегка подмораживало.
— Само собой к тебе! Вытащить тебя из этой скукотищи, показать мир, настоящую жизнь! — заголосил Велицкий и, прищурив правый глаз, поинтересовался, — составишь мне компанию?
