— Ну и правильно, — сказала Аня. — У вас тут скучища.
— Вот и Ксения ушла, — продолжала жаловаться Гликерия Петровна. — Ты ее не встречала — как она там?
— Ничего, хорошо. Они вперед ушли, — Аня махнула рукой в неопределенном направлении и, в свою очередь, принялась жаловаться Гликерии Петровне на то, как трудно следить за санитарным состоянием бойцов, когда все время в наступлении. И еще о чем-то таком же будничном говорила.
Оказывается, и Аня Фокина тоже не только подвиги совершает, но и работает, как все другие. Как Марина, как Гликерия Петровна, как Ксения. Делает перевязки, ведет отчетность и проверяет санитарное состояние бойцов. Только все это она делает там, на передовой. В этом вся и разница. И Марина подумала — теперь она это твердо знала, — что и она смогла бы работать где угодно. И там, на передовой, тоже…
Две саперные роты во главе с командиром батальона ушли вперед, и в какой-то момент связь между ними и штабом прервалась. Это случилось на Вяземском направлении.
В санчасть прибывали теперь не столько раненые, сколько обмороженные. Они и рассказывали, что происходит на переднем крае.
— Снегу по пояс, а немец-то налегке, все побросал, — попробуй тут догони его!
Но доходили и такие слухи, будто справа и слева нет наших войск и что там, в лесах, немцы.
Про ушедшие вперед саперные роты никто ничего определенного сказать не мог. И на сердце у Марины становилось все тревожней: ведь там, с этими двумя ротами, Ксения Вивтоненко и Аня Фокина. И когда комиссар батальона, который оставался теперь за командира, решил отправить вперед несколько групп для связи с ротами, Марина попросила послать и ее тоже.
Вышли на рассвете. Шли весь день, и всю ночь, и весь следующий день, и еще ночь, обгоняя двигавшиеся на запад войска. Чтобы сократить дорогу, часто сворачивали на снежную целину и брели по ней, выбиваясь из сил…
В деревнях, куда заходили связные, войск уже не было, и на вопрос: «Давно ли прошли наши?» — жители отвечали: «Да вот только что!»
Наступило третье утро. Вот еще одна деревня. Постучались в крайнюю избу:
— Мамаша, проходили войска?
Ответ на этот раз прозвучал неожиданно и непонятно:
— Сейчас только немцы ушли!
— А наши?… — почти закричала Марина. — Где наши?
— Проходили и наши — часа два тому. — Старушка показала рукой на запад: — И наши туда ушли, и немцы.
В той стороне, километрах в полутора от деревни, начинался лес.
— Ты что-то путаешь, мамаша! — сказал сержант Мордовии, старший группы. — Наверное, немцы вперед ушли?
