Подразделение, где комиссаром Куцев, все время находится в боях, но политико-воспитательная работа среди бойцов ни на минуту не прекращается.
Политработники и низовые агитаторы постоянно информируют бойцов о положении на фронтах Отечественной войны, о событиях, происходящих в стране, о международном положении, разъясняют важнейшие приказы командиров.
Комиссар проявляет особую заботу о росте партийно-комсомольских рядов. За последнее время лучшие бойцы и командиры приняты в ряды партии и Ленинского комсомола. Выросли такие отважные бойцы, как Петухов, уничтоживший 150 фашистских солдат и офицеров, Стрелков, уничтоживший своим пулеметом целый взвод вражеской пехоты, и ряд других товарищей, имена которых навсегда останутся в памяти нашего народа.
Комиссар Куцев действительно является отцом и душой своего подразделения.
Красноармеец Т. БЕРЕЖНОЙ.
День угасал. Поезд стоял на пути. Высокий стройный юноша в широких полосатых штанах и серой клетчатой рубашке с отложным воротником прощался с товарищами комсомольцами.
— Анас, — сказала девушка с длинными черными косами, подошедшая к нему, — ты был хорошим работником на заводе, стахановцем. Я хочу, чтобы ты стал храбрым воином, как Салават Юлаев.
— Да, Дурсун! Я буду только таким, как Салават Юлаев, — ответил Анас.
Поезд тронулся. Анас долго смотрел на родной Кыштым, продолжая думать о герое башкирского народа Салавате Юлаеве.
…Сейчас мы сидим в полутемном блиндаже. Только в углу струится скупой свет коптилки. От разрывов мин он дрожит и мигает. Анас Сунгатулин грузно опустился на пол и стал рассказывать нам о том, что довелось ему повидать и пережить в последнюю ночь.
— Да-а… — вздохнул он. — Ночь была темная, мы незаметно вошли в деревню. Тут вдоль маленькой речушки немцы заняли оборону. Они установили пулеметы и минометы, расставили автоматчиков.
Приказываю бойцам остаться в огороде и залечь промеж грядок, а сам ползу к колодцу… Теперь все это рассказывается как-то легко, а тогда я был чертовски напряжен, натянут, как струна, аж губы запеклись и в горле все пересохло. Словом, ползу дальше. Вокруг меня тихо-тихо. Только изредка ночную тишину прорезывает глухой и унылый лай собак. Вдруг — шорох… Дверь ближайшего дома скрипнула и отворилась. Лучи яркого света мгновенно выплеснулись в ночную тьму. Затаив дыхание, я прижался к колодцу, не спуская пальца со спускового крючка своего пэпэша. Жду.
Анас на секунду замолк. Сощурив свои чуть раскосые глаза, он посмотрел в темный угол землянки и крепко затянулся цигаркой, которая, вспыхнув ярким огоньком, осветила его смуглое, скуластое лицо с черными угольками глаз. Пустив краем губ тонкую струю голубоватого дыма, он продолжал рассказывать:
