— Из двух тысяч, товарищ генерал, осталось только…
— Не верю! Сказки про белого бычка! Ни черта ты не знаешь!
Почему ты сейчас здесь? Кто тебе позволил бросить войска и прибежать сюда?
Молчание. Слабо доносится пулеметная стрельба, — пулеметы бьют неподалеку, но стены и плотно занавешенные окна скрадывают звук. Слышится сильный глуховатый удар, это опять немецкий многоствольный миномет, но мины ложатся где-то в стороне; ухо едва улавливает четыре отдаленных разрыва.
— Комиссар! — Голос Белобородова гремит на весь дом. — Комиссар! Почему вы здесь? Почему вы не с пулеметчиками, которые держатся в Рождествене?
Комиссар молчит. Лицо по-прежнему очень бледно, и он по-прежнему смотрит прямо в глаза генералу.
— Извольте отвечать!
Комиссар отвечает очень сдержанно:
— Я приехал, товарищ генерал, чтобы получить ваши приказания.
— Какие приказания? У вас есть приказ. Другого приказа нет и не будет! Запомните — не будет!
— Какой приказ? — спрашивает Засмолин.
— Выполнить задачу!
Снова где-то совсем рядом разрыв, и тотчас — звон стекол, посыпавшихся в другой половине дома. Нервы ждут второго, третьего, четвертого удара, но их нет — это одиночная мина.
— Выполнить задачу! — властно повторяет генерал. — Овладеть Рождественом! Окружить и уничтожить всю эту вшивую шпану!
— Товарищ генерал. Но я прошу… — произносит Засмолин.
— Не дам! Ни одного бойца не дам! Учись воевать собственными силами.
— Сейчас их нет…
Вранье! Не верю! С твоими силами можно раздавить это село!
С твоей артиллерией там все можно разнести к чертовой матери! Руководить надо, управлять надо, а не распускать слюни!
— Но…
— К черту твои «но»… Отправляйтесь сейчас сами — командир, комиссар, начальник штаба, все до единого, все, кто есть у тебя в штабе. Отправляйтесь туда, где растеряли своих людей, и наводите там порядок. И чтобы в двадцать один ноль-ноль задача была выполнена! Окружить и взять Рождествено во что бы то ни стало! — Белобородов смотрит на Засмолина в упор: — Любой ценой! Понятно?
Его взгляд, почти физически источающий волю, ясно говорит: «Даже ценой твоей, Засмолин, жизни!»
— Понятно! — отвечает Засмолин.
Генерал испытующе смотрит на него, потом поворачивается к комиссару:
— А тебе, комиссар, задача: пробиться к пулеметчикам в Рождествено. Собери охотников — фамилии их сейчас же мне пришли сюда — и с ними! Ползком ползите, но проскользните, поддержите!
Там твое место, комиссар! Ясно?
— Ясно, товарищ генерал.
— Ну что еще? Тут, товарищи, проверяется все. С нами шутить не будут. Это приказ Москвы.
