Белобородов смеется. Мне странно, как он может смеяться в такую минуту, еще не узнав, с чем прибежал к нему этот взволнован-
ный, запыхавшийся человек. Травчук тоже смотрит на генерала с удивлением, но его лицо становится осмысленнее, спокойнее. Резко оборвав смех, Белобородов спрашивает:
— Выкладывай, с чем пришел?
— Нас выбивают из Рождествена, товарищ генерал.
— Кто? Сотня вшивых автоматчиков?
— Нет, товарищ генерал, они подбросили туда два танка и свыше батальона живой силы.
— Ну и что ж? А у нас там полк.
— Бьет термитными снарядами, товарищ генерал. Зажигает дома, которые мы заняли. Бойцы не выдерживают, откатываются.
— А для чего вам подкрепление?
— Как для чего? Не понимаю вопроса, товарищ генерал?
— Я спрашиваю, — голос Белобородова опять гремит, — для чего вам подкрепление?
— Для того… для того, чтобы выбить…
— Значит, дяденька за вас будет выбивать? Варяги к вам придут выполнять вместо вас задачу?…
— Мне приказано, товарищ генерал…
— Передай полковнику, что никаких подкреплений у меня нет.
— Здесь у меня только мотострелковый батальон. Это мой резерв. Его дать не могу. Понятно?
— Понятно, товарищ генерал.
— Передай, что надо учиться воевать, учиться побеждать теми силами, которые имеются. Передай, чтобы выполнял задачу! Все! Можешь идти!
— Есть, товарищ генерал.
Белобородов задумчиво ходит по комнате. Потом произносит:
— Нет! — И, обращаясь ко мне, продолжает: — Вот положение — никакой формулы не подберешь. Ни алгебра, ни тригонометрия не помогут. Одно знаю: не хватит выдержки — сорвешь всю операцию.
12.45. Белобородов вызывает к телефону командира бригады:
— Засмолин? Говорит семьдесят шесть. В чем дело, Засмолин? Почему мечете икру? Танкетки? Эти танкетки любое противотанковое ружье берет. Поставьте пять ружей и щелкайте. Что? Сколько перед вами противника? Вся группа генерала Гудериана, что ли? Не обстреляны? Знаю, что не обстреляны, — вот вам и обстрелка. Никаких подкреплений у меня нет! Что? Куда может ворваться? (Лицо Белобородова вдруг вспыхивает темным румянцем.) Вы что — пугать вздумали меня? Немедленно отправляйтесь лично наводить порядок! Шагом марш на высоту «201» и руководите там боем! Марш! Все! Генерал сердито кладет трубку.
— Ну и Рождествено, — говорит он, — чтобы ему сгореть!
12.50. Разговор по телефону с командиром первого гвардейского полка:
— Николай? Как дела? Что-то у тебя голос невеселый? Дорогу пересек? Нет? Почему нет? Откуда тебя прижимают огнем? С кирпичного завода? А на кой черт ты туда лезешь? Простреливает насквозь всю просеку? Это мура на постном масле! Почему не забираешь глубже? Что у него — на пять километров пулеметы бьют? На
