Я и сейчас прощал ей все, даже то, что она дружит с Наилем. Они оба у нас отличники, оба ходят в математический кружок при Дворце химиков, заядлые шахматисты. У Наиля есть карманные шахматы, он всегда их с собой таскает. Там доска в ладонь, а фигуры, как кончик карандаша. Как перемена, так они с Савией уткнутся в доску и никого на свете не замечают. Говорят, что к городским соревнованиям готовятся.
А ребятам завидно — тоже хочется сыграть, вот и пристают к ним, даже дразнить начинают. Играют ребята слабо, Наиль и Савия им в два счета мат ставят. А они опять рвутся в бой, особенно вон Олег. Он всегда проигрывает, но все равно лезет.
Однажды Наиль отказался с ним играть, и он со злости написал на доске: «Наиль + Савия = Любовь». А я, как увидел, сам не знаю почему, взорвался.
— Сотри, сотри сейчас же! — заорал я на Олега.
— Как же, так я и стер, — противно ухмыльнулся он. — Если тебя это волнует — ты стирай.
— Ах, так! — выкрикнул я, схватив Олега за грудки, притиснул к доске и стер его спиной все написанное. — Вот как это делается.
— А вот так не делается?
Олег в долгу не остался: быстро провел испачканной мелом ладонью по моему лицу и бросился наутек. Я — за ним. Прыгая по партам, мы носились друг за другом и не заметили, как в класс вошла Зоя Михайловна.
— Шакиров! Тебе не надоело быть клоуном? — строго спросила она. — Вытри лицо и садись на место!
Света дала мне платок, я утерся и стал делать вид, что внимательно слушаю урок.
Вдруг из другого ряда мне передали записку. Я развернул ее и прочел: «Фаиль! Спасибо тебе! Ты не забыл, что в четверг мой день рождения? Пойдем к нам домой всем классом, после уроков. Наиль».
Нужен мне твой день рождения! Думаешь, я для тебя старался? Как бы не так! Сам с Олегом рассчитывайся. А то только краснеть умеешь.
Мне совсем не хотелось идти на день рождения Наиля. И все-таки я пошел туда. Вы, конечно, догадываетесь почему? Меня просто тянуло в любую компанию, где находилась Савия. Я не мог упустить случая побыть с ней вместе, хотя после той истории на Лебяжьем мы не сказали друг другу ни одного слова.
Мой дедушка говорит: «Если зовут — иди, а гонят — уходи!» Я последовал его совету.
Место за столом мне досталось хорошее — в самом конце, у дверей. Отсюда я все время мог видеть Савию. Она сидела, конечно, в центре стола, между именинником и его сестрой Фаридой.
Мне хотелось, чтобы она посмотрела на меня хоть раз. Я шутил, делал остроумные замечания тем, кто слишком налегал на еду, незаметно толкнул ногой Свету, когда та, разинув рот, слушала речь, которую завела Зубаржат.
