Наталья долго с собой боролась, прежде чем решилась поставить ногу на ступеньку лестницы, ведущей к апартаментам Зиновии.
«Я должна возненавидеть эту женщину, если не хочу безропотно носить ее ярмо, — снова и снова повторяла она себе, — однако как же я могу ее ненавидеть? Она рождена, чтобы повелевать. В таком случае покорись, не противься больше, ибо спастись все равно не удастся. Она ждет тебя, чтобы наступить тебе на выю ногой. Не заставляй же ее долго ждать».
Она медленно поднялась наверх. На пороге волшебницы еще раз, словно перед погружением в воду, глубоко вдохнула — и затем вошла в горницу. Когда дверь за ней захлопнулась, Наталья поняла, что оказалась в плену. Зиновия не поднялась ей навстречу, чтобы поздороваться, она только любезно кивнула и протянула руку.
Наталья быстро приблизилась к ней, обняла и поцеловала.
— Покажи мне свои туалеты, милая тетушка, — проговорила она, — я сгораю от любопытства.
— Хорошо, только не рассчитывай увидеть здесь что-то особенное.
Зиновия встала и не без удовлетворения принялась вещь за вещью демонстрировать девушке платья со шлейфом, меха, кружева и ювелирные украшения. Наталья разглядывала все блестящими спокойными глазами, без зависти и без ревности. Умная красавица почувствовала это, и ей стало хорошо рядом с чистой и благородной девичьей натурой.
— Как неотразимо, должно быть, ты выглядишь, когда надеваешь эти роскошные вещи, — сказала Наталья.
— Мне это необходимо, — с тонкой улыбкой ответила Зиновия, — а вот тебе еще, слава Богу, нет, дитя мое.
— Мне? Да что я такое в сравнении с тобой, тетя?
— Не называй меня тетей.
— А как?
— Зиновией.
— Будь я мужчиной, на какие только безумства я не пошла бы ради тебя.
— Маленькая мечтательница, — промолвила Зиновия, поигрывая косами Натальи, — а вот я, если бы любила мужчину, думаю, боялась бы, что ты украдешь у меня его сердце. Ты, Наталья, опасная, потому что ты не обыкновенная девушка, а женщина в девичьем образе; по сути, из-за своего юного возраста ты и одеваешься слишком просто. Хочешь стать моей куклой? Мне было бы занятно одевать и раздевать тебя. Хочешь?
— Все, что пожелаешь.
Сначала Зиновия одела ее в серый бархатный костюм.
— Нет, — тотчас сказала она, — неопределенные цвета тебе противопоказаны. — После чего примерила на Наталью черное бархатное платье со шлейфом и довольно улыбнулась. — Вот это уже совсем другое дело, твои волосы превращаются в расплавленное золото солнца, глаза сверкают точно пара драгоценных камней, и все же… ты еще слишком молода для такого наряда. — С этими словами Зиновия принесла капот из синего шелка. — Это, на мой взгляд, самый подходящий цвет, накинь-ка, я уверена, что в нем ты будешь выглядеть лучше меня. — И едва Наталья застегнула последний крючок, как Зиновия от избытка чувств обняла ее за плечи. — О! Ты прекрасное, несравненное создание! — воскликнула она. — Вдвойне прекрасное оттого, что ты даже не догадываешься о силе своей привлекательности, о своей власти.
