Маленькая То во весь дух неслась по дороге, крепко зажав под мышкой бамбуковую плетенку с мелкой рыбой. У зарослей ананаса, росших тут же, у обочины, она остановилась и, сунув руку в самую гущу, вытащила припрятанную там школьную сумку. В ней вместо книжек лежал кусок черного картона и крохотный, как шарик от бомбы, огрызок мела.
Повесив сумку на руку, так, как это делали со своими авоськами взрослые по дороге с рынка, девочка зашагала дальше, задрав голову кверху и разглядывая ставшее темным небо. Маленький рогатый месяц, повисший над рекой, напомнил ей о рыбе, которая сейчас, тоже изогнувшись, лежала в плетенке. Она тихонько окликнула пой манную рыбку: попросила, как заклинание сказала, спасти от порки, которую, То понимала, она сегодня вполне заслужила. Ведь матушка Эм много раз ей наказывала из школы идти прямо домой, а по болтаться в поле, где в любую минуту можно нарваться на мину. Девочка с еще большей прытью припустилась домой, закрыв поплотнее школьной сумкой отверстие плетенки, чтоб не потерять рыбку.
У старой пагоды она чуть не наскочила на Кук. Кук устало тащила за собой велосипед — дорога была сплошь в рытвинах, тут и там ее перерезали следы старых траншей и окопов, в такой темноте ехать по ней было нельзя.
Кук сразу увидела То.
— Ты что это несешься как угорелая, гонится кто за тобой?
— Ой, да я опять! Опять за рыбой ходила и теперь поздно домой попаду…
То решила, что уж лучше выложить все начистоту.
Кук улыбнулась, зная, что в темноте ее улыбка по видна, и строгим голосом сказала:
— Имей в виду, следующий раз и разговаривать с то бой не стану. Ты мне что обещала?
— Я больше не буду…
То хотелось под прикрытием Кук незаметно пробраться в дом, и она попыталась схитрить:
— А вас тоже, наверное, давно ищут, бабушка ждет и не ужинает…
— Ну нет, — разгадала ее маневр Кук, — придется тебе все же первой пойти и сказать, что я задерживаюсь. Все поняла, повторять не надо?
— Поняла…
И девочка снова вприпрыжку помчалась вперед, а Кук медленно продолжала свой путь. В ушах стояли крики, и перед глазами мелькали разъяренные лица, взметнувшиеся кулаки, маленький, истоптанный клочок земли и яркое белое пятно на нем — бывший каратель едва держался на ногах, прикрывая руками голову от сыпавшихся со всех сторон ударов. Залитое кровью лицо и плотное кольцо людей, щетинившееся палками, дубинками, кольями, угрожающе занесенными заступами…
