Произнеся эту загадочную фразу, он перестал писать, исчез из поля зрения Ильи Борисовича и вдруг чем-то сильно трахнул его по голове.
— Так больно? — спросил он из-за спины.
Илья Борисович ошеломлённо кивнул глазами — крикнуть он почему-то не мог.
— Это хорошо, — сказал врач, опять появляясь, но уже без блокнота. — Не всё потеряно, если больно. Между прочим, не самый рядовой случай в моей практике: инфаркт, осложнённый черепно-мозговой травмой…
Он удобно расположился на высоком табурете рядом с высокой койкой Ильи Борисовича и продолжал разглагольствовать, отпуская неуместные шуточки. Он был напряжённо-весел, словно сам себя взвинчивал, заставляя радоваться не самому рядовому случаю в своей практике.
— Вы же перепугали всю парткомиссию! — говорил он. — Коммунисты, знаете ли, так не поступают. Даже я, человек сугубо безыдейный, отказываюсь вас понимать. Их, разумеется, тоже, но горком всегда прав — во всём, что не касается медицины… Только не надо мне возражать, это у вас не скоро получится. В результате травмы у вас перепутались многие двигательные функции мозга, лишь глотательные движения вы можете совершать вполне определённо. Мне это что-то напоминает, а вам?.. Словом, недельки две-три понемотствуете — а там и остальная путаница пройдёт. Постарайтесь воспринимать её с юмором, это помогает…
Ну, теперь, по крайней мере, стала понятна его ненатуральная весёлость… А сон всё равно глупый. И пить по-прежнему хочется. И плечи почему-то сильно вывернуты назад и болят…
— Кстати, я могу вас поздравить, — насмешливо продолжил ненатурально снящийся врач. — Решение партийного собрания вашего треста отменено. Завтра, во время первого свидания, вам вручат новенький партбилет. Радуйтесь и выздоравливайте!
Он встал наконец, как бы разрешая проснуться, — но Илье Борисовичу и во сне было что возразить и о чём спросить. Например: почему он связан? Это что, новый метод лечения: связывать больных по рукам и ногам, да ещё заломив руки за спину?.. Но ни возразить, ни спросить, действительно, не получалось. Илья Борисович попытался издать хотя бы неопределённо-протестующий звук и напрягся — да, видимо, не там, где надо.
— Так! — произнёс врач, комически покрутив носом. — Странно иногда радуется человек… Ну да ничего, уточку вам сейчас сменят.
Но вместо того, чтобы позвать нянечку, он ухватил обеими руками спинку кровати и стал её равномерно и мощно встряхивать, словно пытался вытрясти уточку из-под Ильи Борисовича. Тогда Илья снова напрягся, теперь уже изо всех сил, выплюнул наконец кляп и заорал.
