Герои вчерашних дней | страница 18
Пока же было заключено перемирие и боевые действия приостанавливались. Предводитель маньчжур Ланьтань получил приказ осаду с Албазина снять — до получения дальнейших указаний.
Но даже и после этого бойцы так и не смогли расцепить объятий. Лед сковал суда маньчжур, и уйти им было просто не на чем. Всю зиму противники так и простояли друг против друга. Всю эту страшную зиму они прожили бок о бок, причем смерть не прекращала свою жатву. К весне потери маньчжур составили уже «2500 воинских людей и много работных никанских мужиков». Но, несмотря на это, смертельные враги не озлобились. В те времена еще существовала своеобразная этика войны, и прикованные друг к другу противники даже обменялись своеобразными любезностями.
Маньчжуры, прекрасно зная о болезни Бейтона, предложили прислать к нему китайских врачей. Но не рискнул Афанасий Иванович довериться странным лекарям в халатах с широкими рукавами и их круглым пилюлям, скатанным из трав. Поэтому предложенную помощь иноземных эскулапов не принял, но в качестве ответной любезности велел испечь пирог весом в пуд и отправил его в знак благодарности своему противнику, военачальнику Ланьтаню, который и «принял его с честью».
По преданию, это случилось в начале мая 1687 года. Как оказалось, пирог этот стал прощальным подарком — к тому времени река вскрылась, и 6 мая поредевшая маньчжурская армия отошла от Албазина на 4 версты. А 30 августа 1687 г. остатки войска Ланьтаня ушли из-под Албазина.
Но для Бейтона и его солдат еще ничего не закончилось. Армия ушла, но маньчжуры никуда не делись, возле крепости сновали их посты и разъезды, не пропуская к «лочам» никакую помощь, и лишь изредка разрешая передавать продовольствие. Я не буду подробно описывать процесс заключения Нерчинского договора — это большая и больная тема. Замечу лишь, что переговоры шли очень трудно и очень долго. И Бейтону с выжившими бойцами пришлось держать Албазин еще не день и не два.
Три года! Три года после заключения перемирия битое, оголодавшее, израненное и больное бейтоновское войско сидело в Албазине. Пытались сеять хлеб — китайцы его сжигали, угоняли чудом сохранившийся скот, захватывали неосторожно отдалившихся от крепости казаков. Причем высокое начальство даже не озаботилось тем, что бы передать в крепость хоть какие-то указания. Вот что писал Бейтон Власову:
