— О мужчинах, — терпеливо разъяснила мать, как будто имела дело с глухим. — Ты же знаешь своего отца. Если ему выпадает возможность забросить в море хотя бы один из его двадцати пяти спиннингов, ему даже на свою биржу наплевать.
— Извини, у меня что-то с головой, наверное, не хватает серого вещества. Я никак не могу уловить взаимосвязь. Какие мужчины?
— Хорошо, Кэти, повторяю все сначала. Дело в том, что три дня назад мой муж и твой муж ни с того ни с сего решили вместе поехать порыбачить в Приморский парк. Кажется. Ник имеет то же дурацкое пристрастие часами сидеть у воды, что и Патрик.
Кэт провела ладонями по лицу. В глазах потемнело. Мебель поплыла, и ей пришлось ухватиться за свой письменный стол. Уж не ослышалась ли она?
— Ты утверждаешь, что Ник и папа находятся в нашем доме на побережье и занимаются рыбалкой? — пролепетала она.
— Именно это я все время и пытаюсь тебе объяснить! — подтвердила мать. — Они ловят рыбу, а когда не ловят, скорее всего сидят перед камином в уютном деревенском доме и сокращают запасы виски твоего отца.
— Это невероятно…
Кэтрин наконец обнаружила свой стул и плюхнулась на кожаное сиденье.
— Но это так. Вчера вечером я разговаривала с Патриком по телефону. Только прошу тебя, не заставляй повторять вслед за гордым тестем перечень трофеев и рыбацких талантов его зятя. Тем более что при первой встрече он принял его за мелкого телевизионного пустозвона, вскружившего голову единственной обожаемой дочери. Скажи, что это ты делаешь? Ты плачешь?
Кэт закрыла лицо руками, ее узкие плечи под шерстяным цвета спелой кукурузы платьем предательски вздрагивали.
— Плачу? — Пытаясь сдержаться, Кэт опустила ладони. — Но это же уму непостижимо! Я тут переворачиваю все вверх дном, обзваниваю, как психопатка, весь Нью-Йорк, не сплю ни одной ночи, а этот изверг сидит с моим отцом на причале в Приморском парке и наносит ущерб рыбным богатствам Атлантики! Ну что ты на это скажешь?
— В любом случае не имеет смысла впадать в истерику.
Кэтрин действительно начала странно безостановочно хихикать, но постепенно нервозность стала уступать место чувству успокоения. Окончательно остыв, она вытерла слезы тыльной стороной ладони, размазав при этом косметику по лицу.
— По сути дела, я хотела пригласить тебя поесть, — вспомнила ее мать. — Две соломенные вдовы, брошенные мужьями-рыболовами, должны держаться вместе.
— Спасибо, очень мило с твоей стороны. — Кэт никак не могла отдышаться. — Но у меня, честно говоря, нет времени. Я немедленно должна выяснить, сможет ли Бренда взять на себя мою работу. Если сможет, я тут же выезжаю, чтобы не попасть в пробку перед выходными…
