И я пустилась в путь в одиночестве.
В прежние времена такое ночное путешествие не на шутку испугало бы меня. Но, побывав драконицей, я обнаруживала в себе немыслимую прежде отвагу.
Старая Нелл обитала в замшелом низеньком домике на опушке королевского леса. Она была морщинистой, сгорбленной и одноглазой в придачу. Как бы то ни было, она тотчас увидела и не просто узнала меня, но сразу обо всем догадалась.
— Добро пожаловать, Мэй Маргрет, — сказала она. Голос у нее был скрипучий, как у многих, кто большей частью молчит. — А я-то гадаю, не случится ли, что ты ко мне однажды заглянешь…
Тогда я со стыдом поняла, что мне давно уже следовало бы ее посетить и должным образом отблагодарить за мудрый совет, когда-то данный крестьянам. И ответила, покраснев:
— Я поистине осрамила свой дом и свой титул, придя к тебе так не скоро.
Нелл прикрыла зрячий глаз и тихо проговорила:
— Полагаю, ты посетила меня не затем, чтобы спасибо сказать.
Румянец стыда стал свекольным. Я сказала:
— Прости меня, добрая женщина. Я здесь, чтобы вновь обратиться к твоей мудрости.
Ее глаз раскрылся и блеснул жадностью.
— И ты готова мне заплатить?
— Конечно, — ответила я.
Я, похоже, сотворила ужасную глупость, не посетив ее гораздо раньше, но уж совсем беспросветной дурой я не была! Я принесла ей серебряную чашу, извлеченную из моего приданого. Это было легко, ведь мои мечты лежали отнюдь не в области замужества.
Я развернула чашу, и Нелл счастливо вздохнула.
— Входи же, входи, — прокаркала она. — Садись у огня.
В маленьком домике было темновато. Нелл делила свое жилище с кошкой — некрупной и опять-таки темной. Со стропил свисали пучки сушеных трав. Другие сушились на единственном столике. Их тонкий аромат наполнял воздух, отчего в домике пахло куда приятней, чем я рассчитывала.
Старуха неуклюже проковыляла к очагу. Я старалась не пялиться на нее, но ее хромота от меня не укрылась.
— Деревянная, — невесело усмехнулась она и постучала по своей правой ноге.
Она предложила мне табурет, на другой села сама. И не стала извиняться передо мной за бедность обстановки.
Какое-то время длилось неловкое молчание — я тщетно подыскивала слова, не зная, с чего начать. В итоге первой заговорила Нелл. Окинув меня пронзительным взглядом, она осведомилась:
— Так значит, огонь горит в крови, госпожа?
Я даже вздрогнула. Откуда она могла знать, что со мной происходит? Я так и спросила ее:
— Как ты догадалась?
Бабка довольно грубо фыркнула.
