- Вишняков думает, что я не получу большинства голосов, и тем самым будет доказан, как он выражается... мой вопиющий отрыв от коллектива. - Он подошел к окну, прислонившись спиной к стене, немного помолчал, думая. Потом неторопливо продолжил: - У меня есть основания для беспокойства. Как там ни крути, а голосовать будут не за главного инженера Прончатова, а за директора Прончатова. Переход в новое качество уже совершился.
Прончатов сейчас был простым, задумчивым, притихшим; с него, как перчатка с руки, снялось все то внешнее, что определялось его положением, работой, связями с людьми. Находясь наедине с человеком, который знал Прончатова с детства, Олег Олегович приобрел ту простую естественность, какая лежала у истоков его характера. Самим собой был сейчас Прончатов.
- Боишься собрания? - спросил секретарь райкома. - Не скрывай: боишься?
- Боюсь, - просто ответил Прончатов. - Ты понимаешь, Гудок, когда был жив Михаил Иванович, его широкая спина прикрывала главного инженера. А вот теперь... Чего я стою как главный инженер, известно, но моя директорская цена - величина икс.
- И все-таки дал согласие быть членом завкома?
- Дал, Леонид, - подумав, ответил Прончатов. - На кой ляд мне Тагарская сплавная контора, если не получу подавляющее большинство голосов...
Они оба смотрели в окно, и лица у них были грустные, так как пусто, неуютно было без старика Касьяныча в саду и на асфальтовой дорожке. Одинокие скамейки стояли по бокам ее, пестрели тени листьев, кроны тополей пошевеливались, дорожка вела неизвестно куда.
- У меня есть сюрприз профсоюзному собранию! - вдруг громко и заносчиво сказал Прончатов. - Область охнет, когда узнает!
Переход от простого, незамысловатого Прончатова к заносчивому и высокомерному был так резок, что секретарь райкома удивленно вскинул голову, ошарашенно посмотрев на Олега Олеговича, неожиданно для самого себя засмеялся.
- Петух, истинный петух, - хохоча, проговорил он. - Ты гляди, что делается с человеком! Подумать только...
Не договорив, Гудкин удивленно подпер щеку языком, так как Прончатов глядел на него по-прежнему заносчиво, хотя полуусмешка на его лице была шутливой, а когда секретарь райкома остановился, Олег Олегович тоже громко рассмеялся и сказал:
- Ну, чего замолк, Гудок! Понял, что я к тебе не с пустыми руками? Ох, Гудище ты, Гудище!
А секретарь райкома поднимался с места, медленно подошел к Прончатову, глядя на него как на малознакомого человека, тихо спросил:
