Добравшись до каменной крепости в горах, они вызвали шум своим появлением, потому что стражники хотели убить «волка». Но Абрам, сославшись на Хададезера, вынудил их пощадить Собаку. Когда же его вели по лабиринту высоких каменных стен и туннелей, люди таращили глаза и шептались, что это за дикий зверь появился среди них.
Крепостной город представлял собой необычное скопление домов, прилегающих так тесно друг к другу, что стены у них были общими, — настоящие пчелиные соты без окон, без дверей, с выходом на крышу. Абрама провели во двор, в котором было настолько сумрачно от окружающих его стен и горных вершин, что ни единый луч солнца не проникал на его мощеный пол. Здесь доживал свои последние дни Хададезер, лежа на великолепном возвышении, заваленном подушками и мехами, к нему были приставлены слуги, исполнявшие малейшую его прихоть. Лицо его было круглое, как полная луна, и блестело от пота, тело — большое и тяжелое, а распухшие ноги выглядели так, как будто давно уже не ступали по земле. Его глаза чуть не вылезли из окружающих их складок кожи, когда он увидел, кто к нему пришел:
— Великая Создательница, да ведь это мой старый друг Юбаль!
Абрам остановился как вкопанный, решив, что торговец увидел привидение. Но потом он понял, что Хададезер смотрит на него.
— Ты ошибаешься, я — Абрам, сын Чанах из дома Талиты. Ты меня не помнишь…
— Ну, конечно же, я тебя помню! — пророкотал старик. — Великая Создательница, как я счастлив видеть в этот благословенный день сына моего славного любимого друга, да покоится с миром его душа!
— Сына? — переспросил Абрам.
Хададезер замахал своими громадными, как бараньи ноги, руками:
— Я говорю иносказательно — понятно, что у мужчины не может быть сына. Но твое сходство с Юбалем, да упокоится он с Богиней, есть доказательство духовной силы и влияния, оказанного на тебя этим прекрасным человеком. — Он отдал приказание, и во двор внесли невиданный предмет: кусок обсидиана, высотой и шириной почти с человека, тонкий, как лезвие ножа, почти такой же гладкий, как поверхность Мертвого моря, оправленный в раму из ракушек. Его поставили прямо, и в вулканическом стекле возникло привидение Юбаля. Абрам отскочил, изобразив рукой защитный знак.
Хададезер рассмеялся:
— Не пугайся, парень! Это всего лишь ты сам, твое отражение!
Абрам, заинтригованный, стал поворачивать голову то в одну сторону, то в другую, приподнял сначала одну обернутую мехом ногу потому другую, и понял, что это на самом деле его отражение.
